Знак Истинного Пути - Елена Михалкова (2013)

– Так ты ягоды с нее собери, она и гнуться не будет, – проворчал в ответ отец, хитро поглядывая на Наташу, которая терпеть не могла собирать смородину.

– Да ладно тебе, ягоды – не ягоды, а все равно кусты подпирать надо. Вон Олежку с собой возьми да сходи.

Зять с готовностью кивнул.

– Ну, обоим подыскала работу, – продолжал ворчать отец, но в глубине души был очень доволен – одному идти в лес ему не хотелось.

Утром нашлись неотложные дела, и за подпорками мужчины собрались только ближе к вечеру. Солнце клонилось к закату, и мать поторопила отца:

– Ну давайте же, не копайтесь. Топорик не забудь, голова!

Наконец оба ушли. Наташа с матерью занялись поливом и за работой не сразу услышали криков прибежавшего Олега.

– Лидия Петровна! Наташа! Быстро, за мной бегите!

Побросав ведра и лейки, обе бросились за Олегом. Когда они добежали до кромки леса, мать ахнула, а Наташа прижала руки к лицу. Иван Сергеевич стоял на коленях под сосной, а возле него лежала молодая женщина с окровавленным, заплывшим лицом. Первое, что бросилось в глаза Наташе, потрясенно смотревшей на женщину, – это ее огромный вздутый живот и оголенные ноги.

– Господи, – выдохнула она, – так ее же изнасиловали! Папа, ты что стоишь? – Беги милицию зови!

– Какая милиция? – дрожащим голосом прошептал Олег. – Умерла она…

«Как умерла?» – хотела спросить Наташа и вдруг поняла, что женщина лежит неподвижно. Голые ноги с синими венами были вывернуты как-то неестественно. Она наклонилась над женщиной и заглянула ей в лицо. Глаза у женщины были закрыты, на правой щеке свежая царапина, вокруг которой засохла кровь.

– Мамочка… – тихо охнула Наташа, перекрестилась и заплакала.

И в эту секунду закричал ребенок.

Наташа с матерью, вздрогнув, обернулись на крик – на руках у отца лежал маленький синюшный комочек с огромной головой, весь в слизи. Багровая веревка тянулась от комочка, исчезала в траве и выныривала между ног женщины.

– Ж-ж-живой, – заикаясь, пробормотал отец, протягивая ребенка Наташе. – Она родила… родила его п-п-прямо при нас. Правда, Олежек?

Олег только кивнул, сглатывая.

– А потом сразу умерла, – хрипло проговорил он, стараясь не глядеть на тело. – Только ребенок вылез – и все. Только сказала…

– Что сказала? – хором спросили Наташа с матерью.

– «Не отдавайте», сказала, – справившись с хрипотой, выговорил Олег.

Наступило молчание, которое опять прервал громкий крик ребенка.

– Так что же мы стоим?! – пришла в себя Наташа. – Бежим быстрей, его же в больницу надо! Олег, ты беги к участковому, а мы с папой отвезем младенца…

– Тихо, – неожиданно сказала мать непреклонным тоном, и дернувшийся было Олег остановился. – Никто никуда не бежит.

Взяв нож, она перерезала пуповину и взяла на руки орущего малыша.

– Ты, Наташа, хотела ребенка? – посмотрела она на дочь. – Вот твой ребенок. Он – от Господа.

Наташа потеряла дар речи.

– Лидия Петровна, вы что? – покачал головой Олег. – Милиция же сразу увидит, что женщина только что родила. Вы хотите сказать, что мы его взяли из дома малютки и попробуем усыновить?

– Ничего милиция не увидит, – не оборачиваясь, отозвалась Наташина мать. Она содрала уже с себя майку и заворачивала новорожденного. – Мы эту несчастную похороним. Наверняка женщина – пьянчужка какая-нибудь подзаборная. Посмотри на нее… Искать ее никто не будет. А из дома ребенка ты малыша никогда в жизни не заберешь. Никто тебе его не отдаст – ты же не работаешь! Возьми, Наташ… – И она протянула дочери сверток, в котором попискивал младенец.

– Нет, мать, как хочешь, а я в милицию иду, – заявил Иван Семенович, поднимаясь с коленей. – Ты, матушка моя, что-то не то говоришь.