Незнакомец - Евгения Стасина (2021)

Для начала выбросить из головы Васнецова. Он обо мне не беспокоится, так с чего я должна? А после подняться, наконец, на пятый этаж, натянуть на губы улыбку, обнять маму, помахать усевшемуся за компьютер отцу, и каким-то неведомым образом добраться до старого Ваниного шкафа. И желательно, без свидетелей, а то объяснить, зачем мне понадобились его вещи, последние несколько лет пылящиеся в антресолях, я не смогу.

— Ну, Саша! — да, похоже, и не придётся.

Ванька меня сдал, да?! Поэтому мама так хмурится, пропуская меня в квартиру?

Забываю, что нужно дышать, на автомате сбрасывая замшевые полусапожки на коврик, и наверняка белая, как этот налипший к подошве снег, жду, пока Людмила Брагина объяснит мне причину своего недовольства.

— Не стыдно? Мы с отцом решили, что ты совсем своих стариков забыла!

— Только о своих кошках и думаешь! Нельзя так, дочь!

Фух, а я уж распереживалась!

Искренне улыбаюсь, чмокая холодными губами пухлую папину щеку, и следующие двадцать минут болтаю о какой-то ерунде, украдкой поглядывая на часы.

Меня ждут. Безымянный человек с неидентифицируемым лицом – глаза затёкшие, губы раздутые, нос разбитый. Интересно, красивый хоть? На моё стремление помочь это никак не повлияет, но женское любопытство никуда не денешь. Поэтому, роясь в Ванькином барахле, я стараюсь не прогадать — если уж и наряжать моего нового знакомого, то хоть не во то попало! Чёрный свитер, голубые (других, уж простите, не было) джинсы, пара футболок и полинялые спортивки — для дома пойдёт. Чёрт, куртка ещё!

—Мам, а у Ваньки тут пуховика старого нет? — семеню в кухню, предусмотрительно запрятав собранный пакет за обувную лавку, и подпираю стену плечом, с теплотой взирая на попивающее чай семейство.

— Зачем тебе? — мама откусывает пряник и, тщательно его пережёвывая, с подозрением поглядывает на меня. А я молюсь – хоть бы не раскусила! Ведь брат был прав, наличия в бабушкиной квартире полуживого незнакомца они мне не простят. На Тото глаза закрыли, про кошек стараются не думать, а вот стоит заикнуться о вчерашних приключениях и всё, плакала моя самостоятельная жизнь. Отберут ключи, упакуют мои пожитки в коробки и вновь заберут под своё крылышко, прекрасно зная, что никакая ипотека ближайшие пару лет мне не светит.

— Подопечным моим, – а значит ложь должна звучать убедительно. – Морозы стоят, Таня говорит, псы в приюте замерзают. Вот утепляемся как можем.

— Так в кладовке глянь. Там и одеяла старые есть. Синее не бери, я его на дачу отвезу, а вот красное байковое, пожалуйста.

Отлично. Садясь в машину я даже улыбаюсь – одной проблемой меньше. Ключи до сих пор при мне, а в больнице хотя бы не придётся краснеть за его дранные джинсы. А что побитый... Ну с кем не бывает? Для этого и нужны врачи — пусть лечат.

* * *

Незнакомец

Квартира у Саши небольшая, при всём желании не разгуляешься. Больше часа мерю шагами узкую длинную прихожую, раз двадцать обхожу гостиную, изредка заглядывая в кухню, и уже чувствую себя здесь как дома.

Отлично, да? Не знаю кто я, чем живу, о ком беспокоюсь, зато без проблем проведу экскурсию по чужой двушке с завязанными повязкой глазами. Кухонный гарнитур цвета сочного апельсина, белый кафель вдоль стены, в углу небольшой стол с четырьмя табуретками. Окна завешены цветастым тюлем, на подоконнике растёт какой-то незатейливый цветок – одни листья, любоваться нечем. Ах да, стена украшена снимками, по большей части собачьими… В общем, располагайтесь, эта Сашина кухня.

А если свернёте налево, минуя треть этой тесной прихожей, попадёте в гостиную и сможете полюбоваться фарфором. Его словно для этого и выставили на самое видное место – чтоб гости глядели и восхищались. Может, семейная реликвия?

Там ванна и туалет, а в самом конце коридора, похоже, спальня… Я заглянуть не решился, видимо, воспитан хорошо…