Мятежница - Марина Эльденберт (2019)

— Значит, я все сделала правильно, — тихо сказала я. — Решила, что если вы не можете спать из-за магии, а я вас усыпила, то смогу как-то справиться с приступом.

И справилась. Совершенно здоровый Кейн передо мной был тому доказательством.

Мы молчали, и я затаила дыхание в ожидании его ответа.

— Выходит, ты действительно спасла меня, фрейлина? — усмехнулся артанец. — Это заслуживает награды. Чего ты хочешь?

От такого предложения сердце пропустило удар и закружилась голова.

— А что я могу попросить? — недоверчиво поинтересовалась я.

— Все что угодно.

— Тогда… освободи меня.

Слова вырвались прежде, чем я успела прикусить язык. Выдохнула и замерла, сама поразившись собственной дерзости. То ли хотела посмотреть, насколько далеко зайдет артанский князь в своем желании оставаться благородным, то ли надеялась… Надеялась на что?

Тишина разлилась такая, что было слышно потрескивание пламени в печи и сбившееся дыхание. Я искала, пыталась рассмотреть ответ на лице артанца, но тщетно. Кейн молчал, глядя мне в глаза, и в моей груди внезапно что-то дрогнуло. Сердце, а может, сама надежда…

— Нет.

Короткое слово ударило больнее клинка. Хрупкая надежда треснула и разлетелась осколками.

— Нет? — эхом выдохнула я, на языке разлилась горечь разочарования. Горечь и ярость на Кейна, на себя. — Ты же сказал: «Все что угодно».

— Все, кроме этого, — холодно уточнил артанец. Этот холод обжег сильнее пламени, перечеркивая тепло, что возникло между нами. — Ты моя, и я не отпущу тебя, фрейлина.

Глупая Амелия! Какая же ты глупая! Ты знала, знала, что так будет, но все равно поверила. И кому? Артанцу. Своему злейшему врагу.

На глазах навернулись злые слезы, и я поспешила отойти. Куда угодно, только подальше от Кейна Логхарда, раз от его власти мне не сбежать.

— Тогда мне ничего не нужно. — Мой голос предательски дрогнул, и я обхватила себя руками.

Каменный пол неприятно холодил босые ступни, но это были мелочи по сравнению с холодом в груди. На том самом месте, где еще недавно колотилось от непонятного счастья сердце.

Артанец двинулся за мной, но я выставила руку и процедила:

— Оставьте меня в покое, князь. Вы уже и так получили то, что хотели. Неужели вам этого мало?

Наконец-то Кейн изменился в лице: сверкнули глаза, на скулах заиграли желваки. Его не остановили мои жалкие потуги, он шагнул ко мне, обхватил ладонями мое лицо. Удивительно мягко, но это обожгло сильнее самых грубых ласк. Это было неправильно.

— Ты будешь моей, Амелия. У тебя будет все что угодно, но ты будешь моей.

Последнее прозвучало как приговор.

А затем он меня отпустил, и к счастью, потому что его близость заставляла меня задыхаться. От кома, что стоял в горле, от непролитых слез, которые я не могла себе позволить. От жгучего разочарования.

Я опустилась на постель, свернулась на ней клубочком, лицом к стене.

— Подумай о том, что ты хочешь, — ударило мне в спину, но я даже не вздрогнула. — У тебя есть время.

— Я сказала вам о том, что хочу. Но вы решили иначе.

Сзади что-то громыхнуло, но я не обернулась. Не хотела на него смотреть. Не хотела его видеть: его, олицетворение моей слабости, обернувшейся пустотой. Не знаю, сколько я так лежала, скрипнула дверь — видимо, князь вышел из дома. Только после этого закрыла глаза и закуталась в покрывало. Думала, что так и буду лежать, прислушиваясь к тишине дома, но усталость взяла свое. Я провалилась в спасительный сон раньше, чем успела это понять.

17

Логхард разбудил меня на рассвете, и мы двинулись в обратный путь. Благодаря поясу страхи больше не одолевали меня, ни навеянные лесом, ни самые обычные. Наверное, я просто устала бояться. Тело слегка ломило, заглушая легкую ноющую боль в ступне, но даже это не беспокоило. Безразличие захватило меня целиком, и сейчас я ему не противилась.