Немезида - Ю. Несбё (2017)

Первой мыслью Харри было, что он на мгновение отключился. Он сидел все в том же зеленом кресле с высокой спинкой, уставившись в потухший телеэкран. Вот только одежда. Он был с головой укрыт плащом. Даже во рту чувствовался неприятный привкус мокрой ткани. Да и комнату теперь заливал яркий дневной свет. Удары кувалды. С безжалостной точностью они раз за разом попадали в некий нерв, расположенный за глазным яблоком, отдаваясь в нем неправдоподобно острой и в то же время привычной болью. Он попытался напрячься и вспомнить. Завис у «Шрёдера»? Начал пить у Анны? Однако, как он и боялся, в памяти зиял провал. Он еще помнил, как после телефонного разговора с Анной присел здесь, в комнате. Далее – пустота. В этот момент остро напомнило о себе содержимое желудка. Харри успел перегнуться через подлокотник кресла, и его вырвало прямо на паркет. Со стоном прикрыв глаза, он попытался отогнать от себя настойчивые звонки телефона. Когда включился автоответчик, Харри уже снова крепко спал.

Время мелькало короткими отрезками, как будто кто-то разрезал его ножницами на мелкие кусочки и ронял их с неравными промежутками. Вновь проснувшись, Харри не стал торопиться открывать глаза. Сначала он попытался прислушаться к своему состоянию, тщетно надеясь найти какие-нибудь перемены к лучшему. Удары молота рассредоточились по несколько большей площади, в комнате воняло рвотой, он точно знал, что больше заснуть ему не удастся. Вот, пожалуй, и все изменения. Досчитав до трех, он поднялся, проковылял восемь шагов, отделявших кресло от ванной, и снова опорожнил желудок. Крепко держась за бачок унитаза, он дождался, пока восстановится дыхание, с удивлением разглядывая собственную блевотину: в желтой однородной массе, стекавшей в унитаз, видны были микроскопические красные и зеленые комочки. Зацепив красный комочек большим и указательным пальцами, он промыл его под краном и поднес поближе к свету. Затем осторожно положил в рот и разжевал. Ощутив жгучий вкус японе-чили, скривился. Тщательно вымыл лицо и выпрямился. Физиономию, смотревшую на него из зеркала, украшал чудовищных размеров синяк. Когда он включил автоответчик, свет, заливающий комнату, неприятно резанул по глазам.

«Это Беата Лённ. Надеюсь, не помешала, но Иварссон велел мне немедленно всех обзвонить. Произошло еще одно ограбление. Отделение Норвежского банка, расположенное между Фрогнер-парком и Майорстуакрюссет».

Глава 9

Туман

Солнце скрылось за низкими серовато-стальными облаками, наползающими со стороны Осло-фьорда под неистовыми порывами южного ветра – явной увертюрой к приближающемуся дождю. Каждый шквал сопровождался неистовым свистом водосточных желобов и оглушительными хлопками маркиз на Киркевейен. Деревья стояли совершенно голые; Осло являл собой сплошную черно-белую картину – как будто кто-то высосал из города все краски. Придерживая полы плаща руками, засунутыми глубоко в карманы, и упрямо пригнув голову, Харри шагал навстречу ветру. Он уже успел отметить, что последняя остававшаяся пуговица где-то потерялась – вероятно, еще накануне вечером или ночью. Причем эта потеря была вовсе не единственной. Собравшись позвонить Анне, чтобы та помогла восстановить картину минувшего вечера, он обнаружил, что исчез также и мобильник. Когда же он наконец додумался перезвонить ей с обычного аппарата, голос в трубке, смутно напомнивший Харри голос кого-то из телеведущих прежних лет, поведал, что вызываемый им абонент в настоящее время недоступен, однако он может оставить свой номер или же сообщение. От последнего он, впрочем, воздержался.