Ненастоящие - Лена Обухова, Наталья Тимошенко (2019)

– Ты сам говорил мне всего несколько часов назад, что мы не чувствуем себя двойниками. Что я и есть Саша Рейхерд, а ты – Войтех Дворжак.

– Теперь я в этом уже сомневаюсь. Потому что та Саша Рейхерд, которую я знаю, никогда бы не пошла на убийство.

Саша улыбнулась как-то незнакомо, страшно. Пожалуй, Войтех впервые подумал, что она действительно не похожа на себя настоящую.

– Мне кажется, ты не так уж хорошо ее знаешь. Разве ты забыл, как на расследовании в Нижегородской области она хладнокровно повернулась спиной к человеку, которому явно грозила смерть? Как всего полгода назад отправила доброго старика умирать, дав ему при этом яд? Ты все еще уверен, что настоящая Саша Рейхерд не способна на убийство?

– Уверен, – кивнул Войтех. – В первый раз человек заслуживал если не смерти, то возмездия. Во второй – ценой своей жизни спасал целую деревню. И Саша это понимала. Но никогда она не пожертвовала бы кем-то ради собственной выгоды, я точно это знаю.

Саша закусила губу, на мгновение задумавшись.

– Я ведь никого не убью, – наконец не слишком уверенно сказала она. – Нас не должно быть двое, я просто восстановлю природное равновесие.

– Голос может лгать. Откуда нам знать, что это правда? Что, если мы умрем все?

– Именно поэтому я начну с себя. – Улыбка на ее лице стала грустной. – Если голос лгал, у тебя еще будет время найти другой вариант. Помнишь, ты однажды рассказывал мне о допустимых потерях? О том, что это потери, при которых поставленная задача все равно будет выполнена. Я хорошо запомнила твои слова и много думала над ними. Сейчас я – такая потеря.

– Ты поняла и запомнила все не так. – Войтех с сожалением покачал головой. – Потеря становится допустимой, когда нет другого выхода, когда ситуация требует того, чтобы кто-то ею стал. Как в том случае, который ты приводила в пример. Сейчас же у нас еще есть время поискать другой выход для всех. И твоя потеря будет не допустимой, а напрасной.

Саша несколько секунд разглядывала в полутьме его лицо, а затем повернулась к своему телу, и в этот момент что-то просвистело мимо уха Войтеха, заставив его дернуться в сторону. Точно так же дернулась и Саша. Снова повернулась к нему с выражением крайнего недоумения на лице, а затем рухнула на землю как подкошенная. Войтех обернулся, только сейчас вообще вспомнив о существовании Ивана, который все это время вел себя тише воды. Тот стоял на шаг позади него и держал в руках нечто среднее между маленьким револьвером и шприцом.

– Извини, что прервал вашу душещипательную беседу, – развел руками он. – И спасибо, что заговорил ей зубы и дал мне возможность подготовиться.

– Ты что натворил?! – возмутился Войтех, уже собираясь шагнуть к нему, но Иван первым отступил назад.

– Не кипежуй, это всего лишь снотворное. Быстродействующее, вырубило за секунду. Между прочим, разработка небезызвестного ЗАО. С помощью него, кстати, в свое время были похищены и вы с Сашкой, и моя сестрица.

Войтех обернулся к Саше, наконец понимая, что ничего катастрофического не произошло.

– Откуда это у тебя?

– Так ведь Костик его и разрабатывал. Что ему стоило повторить рецепт в условиях Института? А ехать с вами обоими в глухой дом в лесу совсем без оружия было бы чистой воды самоубийством. Вот он меня и снабдил этим препаратиком.

Не тратя больше времени, Войтех принялся развязывать проволоку. Хорошо, что не рискнул сделать этого раньше: та поддавалась с трудом, и на это у него ушло не пятнадцать секунд, а почти минута. Лишь оказавшись в камере, он растерялся, не зная, к какой из Саш подойти первой. Решать ему не пришлось: он не сделал и шагу, как почувствовал острый укол, похожий на змеиный укус, в шею. Повернулся к Ване и еще успел заметить наведенный на него шприц-пистолет, после чего мир для него померк.

Ваня неторопливо зашел в камеру, разглядывая четверку: двух Саш и двух Дворжаков.