Не ищи меня - Джесс Райдер (2019)

Весь день я строила планы, обшарила весь Интернет в поисках схожих ситуаций, просчитала все свои шансы. Мама, конечно, была права: после пожара практически всегда остаются какие-то останки. Но если огонь был слишком сильный и горел слишком долго, их чрезвычайно сложно найти.

– Там был хаос, – ответила я. – Вряд ли кто-то видел, как я вытаскиваю ее из машины. Джен сказала полиции, что она точно была там, так что если это докажут, но тело не найдут, то коронеру придется заключить, что она погибла при взрыве. Пусть ее просто объявят погибшей, этого достаточно.

Мама достала сигареты.

– Поверить не могу, что мы это обсуждаем. Ты не можешь так поступить, тебя поймают. Кто-нибудь обнаружит, что она жива.

Но я уже все продумала.

– Нет, если я ее спрячу, – ответила я. – Уедем куда-нибудь, сменим имена, начнем новую жизнь. Я пойду на все, лишь бы не дать Нику до нее добраться.

– Он все равно, наверное, не выживет, – отмахнулась она.

– А что, если выживет? Он видел меня, мам. Он видел, как я ее вытаскивала. Он будет преследовать меня, использует все свои возможности, все деньги, чтобы забрать ее. Я не позволю этому случиться. Никогда больше. Я знаю, что поступаю незаконно, но мне плевать. Я рискну.

Мама обняла меня и притянула к груди. Повисла долгая тишина, в которой я почти слышала, как крутятся шестеренки у нее в мозгу.

– Ты ни за что не справишься одна, – наконец сказала она. – Но если мы займемся этим вместе… Если я увезу Эмили куда-нибудь, пока все не успокоится… Не знаю, может быть, в Борнмут…

Я подняла голову и посмотрела ей в глаза.

– Правда, мам? Ты сделаешь это для нас? А как же твоя работа, дом?

Она улыбнулась.

– Знаешь, я всегда хотела жить у моря.

Глава 44

Сейчас

Николас

Наманикюренные ногти Хейли блестят в свете настольной лампы, точно крошечные розовые рыбки. Она проводит рукой мне по лбу и со словами: «Так-то лучше» – садится обратно в бордовое пластмассовое кресло. Я понятия не имею, что не так с моим лицом. Волосок? Капелька пота? Возможно, оно просто просится, чтобы его почесали.

Хейли достает из сумки журнал и принимается его листать, то и дело переводя взгляд на меня и посылая сочувственную улыбку. Не поймите неправильно, я благодарен за то, что она меня навещает. Путь из Бристоля до больницы не близок, а ей нужно заниматься детьми, особенно малышом Итаном. Родители приходят раз в неделю. Садятся у моей кровати и разговаривают обо мне так, будто я все еще в коме и ничего не слышу. Говорят, что я осунулся, что мне нужен свежий воздух. Задаются вопросом, чувствую ли я боль, несмотря на все препараты.

Сны намного лучше, чем эта кошмарная жизнь. Во сне я могу встать с кровати и бегать по коридорам в пижаме. Могу сам есть и расчесываться, сам мыть себе задницу. Во сне я читаю газету и обсуждаю политику с медсестрами. Эмили, пританцовывая, заходит в комнату, и мы поем детские песенки. Играем в карты, идем гулять в больничный сад и устраиваем прятки среди деревьев. Есть ли в здешнем саду деревья? Я не знаю. Я никогда не покидаю комнаты.

Интересно, где она сейчас? Моя милая Эмили. В какие игры играет с Наташей? О ней почти не говорят, а если и произносят ее имя, то только полушепотом в углу палаты, где, как им кажется, я их не услышу. У Хейли делается понурое лицо, мать начинает плакать. Они говорят о ней в прошедшем времени, будто она умерла. Поначалу я был в замешательстве, но потом все стало ясно. Видит бог, я достаточно времени пролежал здесь, подобно живому трупу, чтобы во всем разобраться.