Невеста для Дракона - Екатерина Оленева (2018)

При дневном свете красота Шаха ничуть не проигрывала тому, как он выглядел в вечерних сумерках — тонкое большеглазое лицо не то, чтобы дышало мужественностью, но и женственным определённо не было. А густым ресницам Распорядителя Драконьим Игр могла бы позавидовать самая придирчивая красотка, впрочем, как и его роскошным волнистым волосам.

— Прошу прощения, господин. Я не заметила вас, — тихо сказала Флёр.

— Ты не заметила меня потому, что я сам хотел остаться незамеченным. Так что не стоит извиняться. Рад видеть, что вы подружились. А сейчас, если не затруднит, не могла бы ты оставить нас наедине? — обратился он к геяде.

— Да, мой господин.

Флёр не ушла в привычном для людей понимании. И даже не исчезла в одно мгновение. Не рассеялась дымкой, а словно бы медленно растаяла, слившись с окружающим пейзажем.

— Окажите честь, прогуляйтесь со мной, — вежливо попросил Ирину Шах и в лучших традициях рыцарства протянул ей руку.

Не оставалось ничего другого, как опереться.

Несколько шагов они сделали в молчании. Ирина первой нарушила его, не уверенная, впрочем, что поступает правильно.

— Мне тоже следует называть вас своим господином?

— Совсем не обязательно, — усмехнулся он.

— Но Флёр обращалась к вам именно так? Если здесь так принято…

— Я вам не господин. Давайте не будем об этом, — мягко, но решительно оборвал он её. — Куда важнее переменчивых правил этикета правила безопасности. Я рад, что вы оказались достаточно осторожны и не приняли предложение геяды.

— Вот как? — огорчилась Ирина. — А она казалась искренней.

— Скорее всего искренней и была, хотя духи-стихийники капризны словно дети. Что касается Флёр, полагаю, сделанное ею предложение не несло в себе ничего дурного. Но на месте геяды мог оказаться кто-то… хм-м! — значительно менее добрый.

— Менее добрый?

— Для всех тёмных представителей Мироздания люди являются лакомым кусочком. Любая негативная эмоция привлекает их к себе, как тебя — аппетитная и ароматная, только что испечённая корочка хлеба. Если Тёмным удастся протянуть к тебе щупальца, они способны выпить твою жизненную энергию до дна.

— И как же избежать этого? Не хочу показаться нытиком, но я тут как заяц среди ротвейлеров. Шансы изначально, как бы, не равны.

— Все играют по правилам.

— Да, конечно! По правилам! Ох уж эти правила! Вы уже говорили о том, что все честно, но, уж простите мою дерзость, всё это чушь собачья! О какой честности может идти речь, когда тебя похищают без твоего согласия и бросают, как кусок мяса, на арену? Есть ли у овцы шанс против тигра?

Шах Чад остановился и под его пристальным взглядом Ирине захотелось съежиться, превратиться в невидимку.

— У всего в Мироздании есть своя цель и предназначение. И да, у большинства овец незавидный жребий. Но разве ж ты — она? Знаешь, в чём самая большая людская сложность? Люди всё время ищут волшебные палочки, чудесные заговоры, помощи богов или духов. Ждут, что кто-то большой и сильный придёт и разом решит все их проблемы. Но вопрос в том, что никто и никогда ничего не станет делать просто так, без причины. А все причины эгоистичны. Если не хочешь платить за чужую работу втридорога — делай её сам. Или всё-таки будь готов заплатить. Очень дорого. Так устроен мир.

— К чему вы говорите мне это?

— К тому, что тебе придётся научиться быть сильной. Или, как альтернатива, всласть наплакаться о своей горькой участи перед тем, как тебя съест кто-то другой, сумевший стать сильнее. Выбирать тебе.

— Ок! Отлично! Я хочу стать сильной. Очень хочу. Хочу изо всех сил. Но что дальше? У меня от этого желания не прибавляется совершенно ничего!

— Если чего-то хочешь, всегда найдёшь способ этого достичь. В этом вся суть. Дай мне руку.

Ирина охотно вложила свои пальчики в протянутую к ней ладонь. Стоило только рукам соприкоснуться, между ними словно пробежала искра.