Я не Монте-Кристо - Тала Тоцка (2020)

— Спасибо, Дим, — она несмело тронула его за рукав, Семргин поймал ее руку и крепко сжал.

— Не за что, Мийка, просто у меня один друг. Береги его, — и ушел в гостиную.

Саломия специально не ложилась спать, хотела дождаться Никиту, но не заметила, как задремала возле безмятежно сопящего Даньки. Сквозь сон слышала, как хлопнула входная дверь, глухие мужские голоса за стеной, потом шум воды в душе. Но глаза никак не хотели открываться, наверное, это из-за беременности, она стала слишком быстро утомляться. Саломия вспомнила слова Никиты, и внутри разлилось тепло — у нее будет дочка!

Она сразу поверила ему, Елагин каким-то особым чутьем чувствовал своих детей, недаром рядом с Данькой Никита напоминал ей хищника, обнюхивающего своего ребенка. И если он сказал, что будет девочка, значит, так и есть. Темноволосая принцесса с голубыми елагинскими глазами, Саломия даже улыбнулась во сне.

Скрипнула дверь, кровать рядом прогнулась, а потом ее осторожно обняли знакомые руки и прижали к большому, крепкому телу, знакомый аромат заполнил до самого краешка сознания и взбудоражил, прогоняя сон. Одна рука поддерживала голову, а вторая гладила живот, и Саломия, окончательно проснулась оттого, что ее тело отозвалось на эту ласку. Захотелось сильнее, ниже, она чуть не застонала, а потом повернулась к Никите лицом и открыла глаза.

— Привет, родная! Я тебя разбудил?

Саломия едва не охнула от того, сколько любви и желания было в устремленном на нее взгляде, а ей хотелось биться в его руках, трясти за плечи и кричать: «Прости! Прости меня! Скажи, что мне сделать, чтобы ты забыл эти восемь лет?»

Но не забилась и не закричала, Никита прав, если безостановочно просить друг у друга прощения, то как можно оставить прошлое позади и жить заново? И тогда Саломия потянула его к себе, Никита тут же отозвался и начал ее целовать.

Они целовались сначала медленно, будто вспоминая друг друга на вкус, потом поцелуи стали жарче, требовательнее, Саломия чувствовала, как нега разливается по телу, стекая вниз. Под руками перекатывались бугристые мышцы, и ее пьянила только одна мысль, что теперь можно брать все это совершенно открыто, а не хватать украдкой в темноте, будто вор, забравшийся в форточку.

— Ты зачем сняла картину? — шепотом спросил Никита, цепочкой из поцелуев подобравшись по шее к уху.

— Чтобы Данька не видел, — ответила, кусая подбородок и млея от покалывающей кожу щетины.

Короткий смешок, и снова цепочка поцелуев. Данил заворочался во сне и шумно вздохнул. Саломия притаилась под Никитой, он тоже застыл, опираясь на локоть, потом указал ей глазами на дверь. Она с готовностью кивнула, Никита легко поднял, подсаживая на руках, а она обвила его за шею и обхватила ногами за бедра.

В гостиной они в буквальном смысле завалились на диван, целуясь, как малолетки.

— И где ты собираешься прятаться от сына, любовь моя? — Никита оторвался ненадолго, чтобы перевести дыхание.

— Не прятаться, но и не выставлять напоказ!

— Данил не в курсе, почему мужчина и женщина спят в одной кровати?

— В курсе, но не в отношении меня. У нас не ночевали мужчины.

— А Вадим? Разве он не жил с вами? — Никита старался казаться равнодушным, но Саломия ощутила, как он напрягся в ожидании ответа. Она прекрасно знала обо всех небылицах, что распространяли о ней в прессе, там Вадима прямо называли любовником наследницы Фон-Россель. Она обняла его за затылок и сказала, глядя в глаза:

— Я не спала с Вадиком, Никита. Он жил с нами в одном доме, но ты бы видел тот дом! И у Вадика было свое крыло.

— Я не должен тебя расспрашивать об этом, Мия… — начал было отворачиваться Никита, но она снова развернула его лицом к себе.