Южные рубежи - Владимир Мясоедов (2020)

– Спокойно, все позади! Вы живы, вы на свободе, я целитель, – Первым делом Олег убедился, что бросаться на него потенциальный пациент не будет, а вторым продиагностировал состояние мужчины, а третьим наложил на незнакомого офицера связку из нескольких многократно отработанных чар. Снятие боли, легкое усиление регенерации, средней паршивости успокоительное. Чтобы встать на ноги и вернуться к относительной боеспособности в течении пары минут жертве обстрела этого бы хватило, а дальше справятся и естественные возможности организма одаренного, маги вообще народ живучий, куда там тараканам… – Если владеете какими-нибудь подходящими чарами, помогайте мне спасать тех, кто откапывается из под земли. Если нет – то идите в церковь через дорогу, там сейчас пытаются организовать работу штаба и отражение османского штурма те, кому повезло.

Олег мог бы сломя голову бежать или даже лететь к своему кораблю, что сейчас наверняка поднялся в воздух дабы помогать остальной русской авиации отражать вражеский натиск, но поразмыслив пришел к выводу, что оставаясь у руин резиденции губернатора принесет «Тигрице» куда больше. Маги-медики или их коллеги из церкви на месте катастрофы были наперечет, а вот пациентов более чем хватало, и потому за минуту он возвращал в число защитников города от одного до трех одаренных, причем некоторые из них были подмастерьями, а то и истинными магами. Раненные магистры, младшие и не очень, тут тоже присутствовали, но они, как правило, успешно лечились без посторонней помощи. Уничтожать же осман с той скоростью, с которой это станут делать десятки пусть малость пришибленных, но зато очень злых на врага волшебников, он явно бы не сумел ни в о общем на войне, ни конкретно в данной битве, а потому возня с раненными делала для скорейшей победы намного больше, чем личная отдача приказов из рубки эрзац-крейсера или попытки подбить огненными шарами чего-нибудь из бронетехники противника.

От латания очередного раненного, который в бой вступить в ближайшем будущем вряд ли собирался из-за магических ожогов восьмидесяти процентов тела, но без лечения до перемещения в госпиталь просто бы не дожил, чародея отвлекли самым наглым образом. Кто-то рядом закричал: «Аааа!», но не от боли, а с явно различимыми гневными интонациями, на оракула-самоучку пахнуло опасностью, грохнул выстрел, а рядом с его головой что-то с яркой вспышкой взорвалось. Затем еще раз, еще и еще. Вскочивший на ноги чародей развернулся рывком к неожиданной угрозе, чтобы получить еще одно попадание прямо в лицо. Защитный барьер, создаваемый его шлемом, отразил маленький снарядик, выпущенный из чего-то среднего между автоматом и противотанковой пушкой, в противном случае ударивший бы точно между глаз русского боевого мага. Оружие же, имеющее ствол длиной почти в два метра с массивным магазином, предназначенным для патронов длинной и толщиной в пару пальцев, держал в руках светлобородый мужик в зеленой чалме и серой чешуйчатой броне, по которой змеились черные письмена арабской вязи. И интуиция подсказывала оракулу-самоучке, в шестой раз металлическая шапка, являющаяся частью амуниции офицеров царства Кащеева, спасти своего обладателя уже не сможет. Правда, нового выстрела и не последовало. Сотканные из алой дымки волки, лисы и даже один полупрозрачный тигр набросились на человека с разных сторон, вцепились в руки и ноги, а после разорвали на части. Вот только он такой на территорию разгромленного штаба лез не один, далеко не один.

– К оружию! – Громко вопли спасенный Олегом из плена осман-зверолов так, будто бы кто-то еще не понял, что пришла пора драться. С его разрезанным чем-то рук текли настоящие кровавые ручьи, на лету оборачивающиеся алой дымкой, из которой возникали новые духи. – Янычары!