Перешагнуть пропасть - Константин Муравьев (2014)

— Ты все верно говоришь. Но этот сектор был изначально выбран не только из-за огромного количества неосвоенных планетарных и космических тел. Его главной особенностью и истинной целью приобретения являлось неимоверное число обнаруженных и зафиксированных тут вторичных признаков присутствия аномалий. Так что шанс выбраться или дождаться помощь из Империи у нас есть, но во многом она зависит не от нас, а от ребят Грегора. Ведь войска к нам смогут подойти только своим ходом, лишь прорвав блокаду. А вот исследователи могут помочь уже из подконтрольных нам секторов. Если скауты найдут хотя бы парочку червоточин, ведущих за сектора, блокированные пиратами, мы сможем наладить канал связи с центром, и к нам пришлют помощь. Ну и кроме всего прочего, вложенных в нас денег никто не простит, а поэтому нам и дальше придется делать нашу работу, ведь рано или поздно с нас спросят, так что и наши прямые обязанности никто не отменял. Будем, как и раньше, добывать, перерабатывать, строить, но правда будем теперь это делать под постоянной охраной патруля и десанта. А для всего этого и нужны новые люди, которые к нам так и не прибыли.

— Ну ты и голова, — пораженно высказал свое удивление второй сотрудник. — Как все разложил, будто сам и придумывал. И почему ты не у них работаешь или в другом месте, а сидишь в нашем захудалом отделе и общаешься с такими вот дикарями.

— До старости есть желание доработать и купить себе скромный домик на берегу какого-нибудь тёплого моря. А не летать облаком распыленного газа где-нибудь в очередной аномалии.

— Это точно, — согласился со старшим молодой, — хотя я бы согласился пойти в скауты, но знаю, что не потяну. Там даже для установки нейросети, по-моему, ограничение на интеллектуальный индекс, и я его только с мощнейшим имплантантом на интеллект преодолею.

— Можешь подойти к Грегору и узнать, кто ему нужен. Он не так страшен, как о нем говорят. Раз он здесь, значит ему что-то необходимо, подойдешь, поговоришь и, может, пройдешь по конкурсу, ты думаешь, там только гении работают. Поверь, там и совершенно простые парни есть, работают, может, и не в самом исследовательском отделе, но вторую линию освоения аномалий обеспечивают.

— Попробую. Там и заработки больше, и много нового и интересного узнать можно.

А старший продолжил за него:

— А еще монстры из аномалий, пиратские анклавы, старые базы и прочее. Но кроме всего прочего, это еще и постоянная учеба, ведь чем выше у тебя способности, возможности и уровень, тем с более сложным оборудованием ты сможешь работать и тем более опасные аномалии исследовать.

— Я это знаю, — согласился с ним младший, — у меня знакомая девушка там пилотом на одном из кораблей работает. Так дома ее практически невозможно застать, если она не на вылете, то на занятиях или тренировках. Грегор свое управление держит в железном кулаке.

И помолчав, уже хотел спросить о чем-то, как, не дав ему это сказать, вопрос задал первый:

— Что-то долго парнишка не приходит в себя, это нормально?

— Да все в порядке, еще минута и очнется. Говорят, у них очень простой язык и не получалось все понятия для полноценного общения уместить в одну гипнопрограмму. Поэтому был разработан комплекс таких мини-программ для большей адаптации местных в нашем обществе. И то не все получилось, очень сложные определения так и остались за рамками их понимания. Но в остальном все в порядке. Правда, после этого в переводчике кроме соотнесения местного имперского наречия, языка северных варваров, основного языка южного Каганата и общегалактического ничего поместить уже не удалось. Но это и к лучшему, нас, например, они не поймут, если мы сами того не захотим и не будем с ними говорить на общегалактическом наречии. Ну и людей рекрутировать нам приходиться только с территории Империи, или тех, кто говорит на этих трех языках.

«Но ведь я не говорю», — закрутилось у меня в голове.

А старший сказал: