Камень - Станислав Минин (2019)

— Если можно, Виктория Львовна, нас бы с Алексеем Александровичем до Пречистенского переулка…

— Хорошо. — кивнула она.

— Виктория Львовна, мы не были представлены… — начал я, но был понят девушкой правильно.

— Вяземская я. Можно просто Виктория или Вика. — улыбнулась она.

— Тогда просто Алексей.

Всю дорогу до особняка Пожарских мы промолчали — я, после произошедшего, чувствовал себя не в своей тарелке, а девушка, какое ощущение, ушла в свои мысли, и не делала попыток заговорить. Только тогда, когда мы были на месте и покидали «Гранту», я сказал:

— Виктория, ещё раз извините и спасибо за то, что подвезли!

— Не за что, Алексей, помните про своё обещание! — улыбнулась она. — Была рада познакомиться!

После того, как мы зашли в калитку на воротах особняка, Прохор повёл себя странно:

— Гостевой флигель свободен? — спросил он у одного из охранников.

— Свободен, Прохор Николаевич! — кивнул тот.

— О том, что мы с Алексеем Александровичем здесь, князю доложу сам. Ты меня понял?

— Да, Прохор Николаевич! — кивнул тот, хотя было видно, что он ничего не понял.

— Пойдём, барин. — мой воспитатель нетерпеливо мотнул головой в сторону гостевого флигеля.

Когда я уселся в своё любимое кресло, мой воспитатель остался стоять напротив, пристально меня разглядывая.

— Лёшка, ты хоть сам-то понял, что произошло?

— Нет. Но машину я тебе спалил…

— Да хрен с ней, с этой машиной! — махнул он раздражённо рукой. — Ты «огненную стену» вокруг себя выдал на уровне «витязя», не меньше! — он возбуждённо заходил по комнате, а потом внезапно остановился передо мной. — Так, рассказывай по порядку, что ты чувствовал!

— Ну, ты высказывать начал всякое обидное, мне стало очень стыдно, а очнулся я от того, что ты кричишь, а вокруг эта самая «огненная стена»… Ну, а потом я успокоился и её погасил…

— Отлично! — воскликнул Прохор, потирая руки. — Наконец-то! Дождался! Сподобился Лёшка на стихии! Сиди здесь, никуда не уходи. — он достал из кармана телефон и выбежал из комнаты.

Да, действительно, сейчас мне даже самому стало окончательно понятно, что во владении стихиями, вернее пока одной — огнём, произошёл существенный прорыв. У меня и раньше эта фамильная стихия Рода Пожарских «шла» лучше остальных трёх, но о такой мощи, насыщенности и, самое главное, расстоянии более метра, я мог только мечтать, давно смирившись со своей «бесталанностью»…

Мои размышления были прерваны появлением деда и сияющим, как медный грош, Прохором. Поздоровавшись со мной, дед жестом указал мне пересесть на диван, питая ту же слабость к старому креслу.

— Рассказывай, что такого важного случилось! — скомандовал Глава Рода присевшему рядом со мной Прохору.

— Ваше сиятельство, Михаил Николаевич! — заёрзал на диване мой воспитатель. — Я сегодня, как обычно, ждал Лёшку после тренировки в Ясенево. Он пришёл расстроенный, рассказал, что с огневой подготовкой у него не очень получается, и это после второго-то занятия! Ну я и «наехал» на него, наговорил всякого… — Прохор сделал вид, что ему стыдно. — Лёшка, значит, расстроился ещё больше, покраснел… И тут, значит, как повеяло от него жутью какой-то… Я из машины, значит, и сиганул. А Лёшка как выдаст «огненную стену» уровня не меньше витязя! Вот!

Глава Рода посмотрел на меня с удивлением и спросил:

— Алексей, это правда?

— Деда, да откуда я знаю! Как во сне был! От слов Прохора мне так стыдно стало… Потом его крик и эта «огненная стена» перед глазами… Как так получилось, сам не понимаю! Прохору его «Ниву» дотла сжег, одной девушке из «волкодавов» дверью, когда вылезал, машину замял. Хорошо хоть, что бензобак не рванул.

— Так его асбестом прокладывают, вот и не рванул, слава Богу! — влез Прохор со своим комментарием.

— Цыц! — глянул на него старый князь. — С тобой отдельный разговор будет, Макаренко недоделанный.