Смертельный танец - Гамильтон Лорел Кей (2002)

Он встал передо мной, и я видела только его голую грудь. Под левым соском была царапина, кровь засыхала на коже темнеющими полосками. Он взял меня за подбородок, заставил смотреть в глаза. А сам смотрел мне в лицо, будто впервые видел.

Потерять тебя... я бы никогда не пережил, Анита.

Никогда – это слишком долгий срок, чтобы связываться с убийцей.

Тебе не обязательно быть убийцей, – сказал он.

Я отступила на шаг.

Если ты выжидаешь, чтобы у меня смягчился характер и я стала хорошей девочкой, можешь с тем же успехом исчезнуть прямо сейчас.

Он схватил меня за плечи, прижал к себе.

Анита, я хочу тебя, хочу тебя всю. – Он поцеловал меня, сомкнул руки у меня за спиной и поднял в воздух.

Я обняла его за пояс, не выпуская из руки «файрстар». И прижалась к нему достаточно сильно, чтобы почувствовать, что его тело мне радо.

Надо было вдохнуть, и мы прервали поцелуй, не размыкая объятий. Я счастливо смеялась. Боковым зрением я увидела Жан-Клода. У него было такое выражение, что смеяться мне враз расхотелось. Это был голод. Желание. Зрелище наших объятий его возбудило.

Я оторвалась от Ричарда и увидела у себя на руках кровь. Трудно было заметить ее на темной рубашке, нона ней образовались мокрые пятна там, где я прижалась к кровоточащим порезам. Среди них были настолько глубокие, что они все еще сочились кровью.

И Ричард теперь тоже глядел на Жан-Клода. Я отступила, держа окровавленную руку вверх, и пошла к вампиру. Его глаза не отрывались от свежей крови, не от меня. Я остановилась прямо перед ним, протянув руку к его лицу.

И что бы вы сейчас предпочли, секс или кровь?

Он скосил глаза на меня, потом опять на мою руку, потом на лицо. Я видела усилие, которое от него требовалось, чтобы не глядеть на кровь.

Спросите Ричарда, что он предпочел бы сразу после превращения в волка, секс или свежее мясо?

Я глянула на Ричарда:

Что бы ты выбрал?

Сразу после превращения – мясо, – сказал он таким тоном, будто я должна была знать ответ.

Я обернулась к вампиру, сунула «файрстар» за пояс джинсов и поднесла окровавленную руку к губам Жан-Клода.

Он схватил меня за запястье:

Ma petite, не дразните меня. Мое самообладание небезгранично.

Рука его дрожала, он отвернулся и закрыл глаза.

Я коснулась его лица правой рукой, повернула его к себе.

Кто вам сказал, что я дразнюсь? – тихо спросила я. – Отведите меня в зал гробов.

Жан-Клод всмотрелся мне в лицо.

Что вы предлагаете мне, ma petite?

Кровь.

И секс?

Что бы вы предпочли прямо в эту минуту?

Я вглядывалась ему в лицо, мысленно требуя от него сказать правду.

Кровь, – судорожно засмеялся он.

Я улыбнулась и отняла руку.

Помните, вы сами выбрали.

По его лицу пробежала гримаса – смесь удивления и насмешки.

Touche, ma petite, но я начинаю надеяться, что это не в последний раз мне был предложен выбор.

И такой жар был в его голосе, глазах, в его близком от моего теле, что я вздрогнула.

И повернулась к Ричарду. Он смотрел на нас, и я ожидала увидеть ревность или гнев, но там была только тяга. Вожделение. Я не сомневалась, что Ричард в эту минуту выбрал бы секс, но мысль о небольшой крови не была ему противна. Она его даже возбуждала. И я уже начинала задумываться, не придерживаются ли вервольфы и вампиры одинакового стиля в любовной игре. Эта мысль должна была меня напугать, но не напугала. И это был очень, очень плохой признак.

30