Кровь королей - Таня Свон (2021)

Я твердо кивнула и отстранилась, хотя это было тяжело. С момента моего обращения прошло не так много времени, но я уже истосковалась по прикосновениям, которые отзываются на коже теплом, а не болью.

Когда только мне открылась правда о сэйки, Хаген сказал, что я не смогу прожить без того, с кем связана, – меня всегда будет болезненно тянуть к нему. Но уже сейчас я понимала, что это не совсем так. Меня тянет не к принцу, а к теплу прикосновений, которое теперь подарить мне может только Хаген. И никакая королевская сила не разорвет нашу связь.

– Если ты так решила, то дай мне немного времени восстановиться, и мы закончим ритуал, – заверил принц, и я благодарно склонила голову.

Быть королевой – значит брать на себя ответственность не только за жизни, но и за смерти, которые порой придется нести. Все последователи Лорена должны быть казнены. Все нарушившие закон вампиры и предатели, какими оказались и мои кровные родители, умрут. Но я не хочу быть той, кто даст приказ на отсечение голов.

Из комнаты, в которой держали Хагена, мы перебрались в другую, потому что я не могла смотреть на тела вражеских солдат. Если бы Хаген чувствовал себя лучше, если бы у нас было время, я бы предпочла и вовсе покинуть ненавистную ратушу. Но пришлось довольствоваться тем, что есть, – чистым кабинетом, в котором мы расположились всей компанией. Или ее частью.

С нами не было Феликса и Нокса. Их отсутствие не давало покоя, и я все же спросила об этом ребят.

– Мы разделились, – поделился Бастьян, стоя за креслом, на котором сидел Хаген. – Я и Одри пошли освобождать Хагена, а Феликс и Нокс отправились за тобой в башню.

– За мной?! – Я часто заморгала. – В башню?

– Скорее всего, они уже идут обратно.

– Как вы вообще узнали, что я буду в башне?!

Бастьян лучезарно улыбнулся:

– Выкрали эххо у одного из солдат Лорена. Так и узнали о том, где держат Хагена и куда бежишь ты. Кстати, мы слышали, с тобой была Дакота…

– Она умерла. – Я погасила улыбку Бастьяна и зажмурилась, прогоняя ужасные образы, вспыхнувшие перед глазами. Рукам сразу стало тяжело, будто я вновь держала в них отсеченную голову.

– И поделом, – презрительно фыркнула Одри. – Из-за этой твари столько народу погибло!

– Заткнись, – прорычала я и сжала ладони в кулаки.

Одри, которая стояла у окна, резко обернулась. Я видела, что она хочет нагрубить мне, но боится. Не меня, разумеется, а той силы, которая живет во мне.

– Дакота пожертвовала собой, чтобы спасти меня.

Лица почти всех присутствующих вытянулись в удивлении. Только мы с Милли стояли поникшие. Какое-то время все молчали. Никто не решался заговорить.

Бастьян выглядел пораженным. Одри явно злилась. Когда я перевела взгляд на Хагена, мое сердце болезненно сжалось. Лицо принца стало белым, как бумага. Парень стеклянным взглядом смотрел в одну точку.

Хаген и Дакота выросли вместе. Вампирша тайно презирала Колдренов, но Хаген был единственным, кого она действительно уважала. Какие бы ошибки Дакота ни совершила, она была Хагену как сестра.

Молчание затянулось, и я не хотела быть той, кто его нарушит. Подошла к окну, нырнула за штору и выглянула на улицу. К площади стягивались медики, которые вывозили пострадавших, но тех оказалось слишком много. В машинах «Скорых» не хватало места, и врачам приходилось оказывать помощь прямо на улице.

Солдаты легко задерживали сторонников Лорена, потому что те, скованные моими чарами, продолжали неподвижно сидеть на коленях.

«Ты могла бы их убить», – шепнула сила, что током текла по венам, но я отмахнулась от ее трескучего голоса.

Площадь и так обратилась в алое море с рифами из тел. Я не стану той, кто продолжит множить смерть.

Дверь внезапно распахнулась, и в комнату влетел Феликс.

– Ее нигде нет! – встревоженно выпалил парень. – Сандра пропала! Эххо еще у вас? Вы что-нибудь слышали о том, куда она делась?