Первый склад на горизонте представляет собой большую кучу щебня.

– Справа должна быть оранжерея, – говорит Джеймс. – Но она уничтожена полностью.

Через минуту на горизонте появляется склад. Стены деформированы и пробиты в некоторых местах, но все еще стоят.

– Это четыреста двенадцатый склад. Второй по величине в четвертом лагере.

– Пожалуйста, скажите мне, что он не заполнен шинами и автомобильными деталями, – говорит Гарри.

– Нам повезло, – отвечает Джеймс. – В списке, где перечислено содержимое складов Атлантического Союза, говорится, что там есть продукты питания, вода и запасные части жилищ.

– Джекпот! – весело замечает Гарри.

Когда дрон достигает склада, загорается экран с тепловыми метками. Внутри склада есть оставшиеся в живых.

Джеймс широко улыбается.

– Уже лучше. Беспилотник отмечает примерно сотню выживших.

– Хорошая работа, Джеймс, – говорит Фаулер. – Насколько велик этот склад?

– В записях Атлантического Союза говорится, что около ста тысяч квадратных футов.

– В десять раз больше этого бункера.

– И, – добавляет Джеймс, – с работающими солнечными батареями на крыше.

Фаулер кивает.

– Если строение не повреждено, – он смотрит в потолок, – или, по крайней мере, в лучшем состоянии, чем этот бункер, нам нужно начать планировать переезд туда.

– Я согласен, – говорит Джеймс. – Я возьму команду. Жаль, что у нас нет вертолета.

– В лагере № 4 был армейский склад, – говорит полковник Эрлс, – но он был близко к кратеру. Так что теперь он разрушен.

– Возможно, это еще одна причина, по которой Сеть выбрала эту точку для удара, – говорит Джеймс. – Лишив нас еды, оружия и средств выживания.

– А склады есть в каждом лагере? – спрашивает Мин.

– Да, – отвечает Эрлс. – Но большинство из них довольно маленькие. Лагеря по периметру Союза имели самые большие сооружения. Логика заключалась в том, что в случае вторжения линии фронта будут там. Во внутренних лагерях есть больше автоматических средств воздушной обороны, но это нам не поможет.

– Надеюсь, мы найдем то, что нам нужно, когда проведем сканирования других лагерей, – говорит Джеймс. – Еда по-прежнему является нашей самой большой проблемой. Мы продолжаем поиск среди обломков здесь, в лагере № 7, но больших территорий у нас в распоряжении нет.

– Сколько еды у нас осталось? – я спрашиваю. Чувство ужасного голода все еще свежо в моей памяти. Я совсем не жажду повторения.

– Семь дней. Это при условии, что мы не найдем больше еды в завалах.

– Сколько времени потребуется, чтобы добраться до лагеря 4? – спрашиваю я.

Джеймс смотрит на Эрлса, который лучше знает, какую скорость могут развить грузовики.

– Трудно сказать, – отвечает Эрлс. – Я предполагаю, что мы говорим о колонне грузовиков и транспортников?

Джеймс кивает.

– Они не созданы для высокой скорости. Раньше, когда на дорогах было много грязи, мы могли добраться до четвертого лагеря за несколько часов. Теперь – кто знает? Дороги являются главной проблемой. Они покрыты снегом, и кто знает, что еще. Там может быть мусор. Мини-кратеры от обломков астероидов, которые падают обратно на Землю. Возможно, брошенные машины. – На мгновение Эрлс задумывается. – Мы прикрепили лезвия плуга к нескольким грузовикам. Они расчистят путь, но нам, вероятно, придется кое-где уйти с дороги. Под снегом в пустыне, скорее всего, будет грязь. Грузовики могут застрять. Мы включим в колонну гусеничный грузовик, на всякий случай. Он будет ведущим, пробивая нанесенный снег, и поэтому на его топливный элемент придется основная нагрузка. Мы сможем сменить его, но я думаю, что конвою придется остановиться, чтобы перезарядиться. Уменьшение солнечной энергии еще больше замедлит нас.

– Каково лучшее предположение о количестве времени, которое мы проведем в пути? – спрашивает Фаулер.

Эрлс выдыхает, думая.