Эмери с Нестой спустились на пятый ярус, где Неста оставила тележку. Тележка была доверху заполнена книгами, которые требовалось вернуть на место. Неста стала рассказывать о своей работе, однако Эмери слушала вполуха. Лицо ее побледнело.

– Что с тобой? – насторожилась Неста.

– Должно быть… пила мало воды во время занятий, – сдвинув брови, ответила иллирианка.

Сегодня они осваивали два новых валькирианских способа, которые Гвин нашла вчера вечером. Оба способа были исключительно трудными и даже жестокими. Щит одной воительницы служил чем-то вроде трамплина для другой, позволяя прыгнуть на большую высоту. При этом первой приходилось напрягать мышцы живота, выдерживая вес своего щита и вес тела соратницы.

Никто из них до сих пор не смог перерезать ленточку, хотя Эмери пару дней назад и царапнула мечом край.

– Что случилось? – не отставала Неста.

Глаза Эмери потускнели.

– Я… Честное слово, я как будто слышу отцовский крик, доносящийся снизу. – Дрожащей рукой она отвела прядь волос. – Слышу, как он кричит на меня. Слышу треск ломающейся мебели…

У Несты похолодела кровь. Она повернулась к пандусу. Ничто не таилось во тьме, но они находились достаточно низко.

– Это место древнее и странное, – сказала она, продолжая раздумывать над словами Эмери.

Все разговоры подруги об отце ограничивались страшной историей с обрезанием крыльев. Но Несте хватило и этого. Она поняла: отец Эмери был таким же двуногим зверем, как и отец Тимаса Мандрэ.

– Поднимемся ярусом выше, – предложила Неста. – Там шепот тьмы не настолько громок. Гвин легко нас разыщет.

Она взяла подругу под руку и крепко прижалась к Эмери, чтобы хоть немного согреть дрожащую иллирианку.

Эмери молча кивнула, но ее лицо оставалось бледным. Может, ее уши до сих пор слышали крик разъяренного отца?

Вскоре к ним подбежала запыхавшаяся от бега Гвин и вручила каждой пакет, размерами напоминавший большую тонкую книгу.

– Держите.

Неста развернула коричневую бумагу и увидела пачку рукописных листов. На первой странице значилось: «Глава двадцать первая». Прочитав несколько строчек, она от удивления едва не выронила листы.

– Так это… про нас?

Гвин улыбалась во весь рот:

– Я уговорила Мериллу добавить в предпоследнюю главу сведения о нас. Она даже позволила мне самой написать все это. Разумеется, со своими пометками. Глава посвящена возрождению валькирий. Тому, чем мы занимаемся.

У Несты не было слов. Руки Эмери вновь задрожали, когда она листала страницы.

– И ты так много написала про нас? – удивленно спросила она.

– Да, – ответила Гвин, довольно потирая руки. – И напишу еще.

Неста прочла отрывок с пятой страницы. «Под палящим солнцем, когда их лбы покрывались потом, и под холодным дождем, от которого леденели кости, Неста, Эмери и Гвинета каждое утро являлись на занятия, готовые…»

У нее перехватило дыхание и защипало глаза.

– Надо же, мы попали в книгу.

Гвин крепко сжала ей руку. Подняв голову, Неста увидела, что другая рука послушницы сжимает руку Эмери. Гвин снова улыбнулась. Ее глаза ярко сверкали.

– Наши истории достойны книги.

Неста все еще находилась под впечатлением щедрого подарка Гвин. Придя вечером к себе, она нашла записку от Кассиана, сообщавшего, что ему придется заночевать на одной из иллирианских застав и разобраться с мелким столкновением между тамошними отрядами. До Кровавого ритуала оставались считаные месяцы, и напряжение всегда возрастало, но нынешний год выдался на редкость скверным. Каждые несколько дней где-нибудь вспыхивали стычки. Вспоминалась старая вражда… Содержание записки не располагало к веселью, однако Неста невольно улыбнулась, представив суровое лицо Кассиана, восстанавливающего порядок в иллирианских землях.