Обманутый и оскорбленный - Александр Ярославцев (2021)

После совещания у адмирала английская эскадра покинула Финский залив и до июня бороздила просторы Балтийского моря, срывая торговые перевозки противника и переброску его войск по морю. Когда на Балтике появился французский флот адмирала Парсеваля в составе девятнадцати вымпелов, общая численность британских кораблей возросло до двадцати восьми судов. С такими силами господам союзникам было не страшно сражаться с парусным флотом русских, и адмиралы смело двинулись к Кронштадту.

Приблизившись к главной крепости русских, Непир любезно предложил Парсевалю первому идти на штурм Кронштадта, но тот категорически отказался от такой чести. Рассказы об «адских машинах», притаившихся в морских глубинах, а также вид крепостных укреплений и узость проходов вокруг нее заставили француза вежливо отказать Непиру.

Нисколько не прибавили радости адмиралам и данные разведки, согласно которым, русский флот ждал противника в полной боевой готовности: все корабли были выстроены в три колонны, примерно по тридцать судов каждая.

Учитывая присутствие на борту французских кораблей солдат десанта, можно было попытаться высадить десант на берег, откуда ударом с тыла уничтожить часть береговых батарей, держащих под огнем своих орудий южный проход вокруг Кронштадта, но Парсеваль отказался от этого предложения.

– Мы хорошо знаем, как упорно сражаются русские на своей земле. К тому же они всегда смогут выставить против нас большее число войск, чем то, которым мы располагаем на данный момент.

После этих слов штурм Кронштадта канул в Лету, и союзные флоты принялись курсировать вблизи крепости, пытаясь выманить корабли Балтийского флота для сражения на чистой воде. Этот план едва не сработал. Находящийся в этот момент в Кронштадте император Николай был готов отдать морякам приказ к сражению, однако усилиями адмирала Литке и великого князя Константина Николаевича его удалось отговорить от этой затеи.

Видя, что его действия не находят отклика со стороны кораблей неприятеля, стоявший на шканцах адмирал Непир разразился проклятиями в адрес русских, спрятавшихся за стенами Кронштадта. Вновь состоялась встреча двух командующих для выработки дальнейшего плана действий.

– Мой император не простит мне того, что весь поход нашего флота сведется к уничтожению рыбацких шхун местных чухонцев и безрезультатному обстрелу вражеского берега. Если нельзя взять Кронштадт, то нам следует нанести неприятелю урон в другом месте. Например, ударить по Свеаборгу, – предложил француз, но Непир не согласился с ним.

– В Свеаборге стоят корабли русских, и ударь мы по нему сейчас, то можем оказаться между двух огней. На месте русских я обязательно бы ударил в спину нашим флотам всеми силами Кронштадта.

– Ну а что вы скажете относительно Ревеля и Риги? Там нет русских кораблей.

– Зато есть хорошие крепостные укрепления.

– Вы боитесь, что ваше адмиралтейство спросит с вас за чрезмерный расход пороха? – с плохо скрываемым ехидством спросил француз. – Лично у меня приказа экономить порох и ядра нет.

– У меня тоже, но есть инструкция, согласно которой я могу атаковать указанные вами порты только в одном случае: когда Пруссия открыто выступит на нашей стороне и ее войска вторгнутся в Курляндию и Лифляндию.

– Проклятая политика! Она вечно диктует нам, что делать, при этом оставаясь в стороне от поля сражения. Что же нам придется доложить нашим монархам по итогам балтийского похода? Чем оправдать потраченные нами средства? – Парсеваль задал вопрос не в бровь, а в глаз, но у Непира имелся запасной вариант.

– Есть одно место, взятие которого не только полностью оправдает наш поход, но и поможет большой политике.

– Интересно знать, где оно находится? Надеюсь, что это не Копенгаген? – встрепенулся француз, вспомнив тот ужасный фейерверк, что устроил британский флот, спаливший всю датскую столицу во время уничтожения датского флота.