Секрет за секрет - Елена Хантинг (2021)

– Скажи лучше, что хочешь получить меня уже заведенную и говорить, как тебе нравится, что я уже промочила чертовы трусы, когда ты еще и пальцем до меня не дотронулся!

Тут Куини была абсолютно права. Мое умение заставлять ее кончить через несколько минут после того, как я ее раздену, очень поднимает самооценку, но я не сказал этого вслух, раз Куини уже и так знает.

– Кто-то у нас задиристый.

– Да, и это твоя вина! – она агрессивно пристегнулась ремнем.

Куини была возбуждена сильнее, чем обычно. Я переключил передачу и показал, что покидаю свое место на парковке.

– Отчего же это моя вина, что ты задиристая?

– Приезжаешь весь такой красивый, шепчешь всякое озорство мне на ухо, а теперь я должна терпеливо сидеть рядом, пока ты едешь, как старый дед! Восемь дней, Кингстон! Восемь чертовых дней без тебя, без твоего языка и цветистых комментариев, без нашего соревнования на взаимное удовлетворение! Сегодня не будет ничего нежного и ласкового – пусть лучше завтра я буду с трудом ходить, а на заднице останутся следы твоих зубов!

Член дернулся под молнией, стремительно твердея.

– Я обязательно сделаю все возможное, чтобы обеспечить трудность завтрашнего хождения и следы укусов, если ты так хочешь.

– Именно этого я и хочу! И сесть тебе на лицо, – добавила она.

– Это в обязательном порядке. Что еще добавим в твой список требований на вечер?

– Что-нибудь придумаю, будь уверен, – Куини двинулась на сиденье. До самого дома она очень подробно и образно перечисляла, чего ей захочется, когда мы окажемся обнаженными. Я хотел бы написать, что мы дотерпели до обеденного стола, но это была бы ложь: мы даже из гаража не вышли: я оказался на коленях на бетонном полу с прижавшейся ко мне Куини. Полы там с подогревом, поэтому это только звучит рискованно, а так ничего.

Когда мы закончили, Куини с трудом могла стоять, и половина одежды осталась на полу, поэтому я предложил свою помощь:

– Хочешь, я отнесу тебя на спине?

– Пожалуйста!

Я подставил спину, и Куини забралась мне на закорки, обхватив за шею. Губы коснулись моей кожи.

– Ты соленый.

– А ты была настоящий перец, когда села в машину.

– Это все разлука в восемь дней, – буркнула Куини.

– Ну, мы редко расстаемся, – я подхватил ее портфель, закрыл правую дверцу и понес Куини по гаражу.

– Ох, черт, мне и в голову не стукнуло собрать вещей на сутки!..

– Я заезжал к тебе по дороге в арт-центр и взял все необходимое.

– Ты такой предусмотрительный, – она поцеловала меня сбоку в шею.

– Стараюсь, – отозвался я, идя через тамбур в коридор. Когда я прошел мимо лестницы, ведущей к спальням, Куини удивилась:

– А мы куда? Ты меня разве не в постель несешь?

– Через минуту отнесу. Сперва хочу тебе кое-что показать.

Куини встрепенулась, заметив на стене новую картину.

– Ого, погоди-ка, ну-ка, поставь меня на пол, – я отпустил ее бедра, и Куини соскользнула вниз. Ее лицо проехалось по моей спине, и она чуть не оступилась, но схватилась за мою руку и восстановила равновесие, оглядываясь. Стены холла уже не были пустыми. – Это что… все мои?

Я не мог разгадать ее выражение лица.

– Они просто стояли в углу у тебя в бунгало. Я подумал, пусть лучше висят там, где их смогут оценить.

Природный «хаос» Куини до известной степени нашел отражение в ее работах. У нее получаются удивительные акварели – половина листа в пастельных тонах, другая в темных, контрастных красках. Безмятежность и шторм. Работы уникальные, и меньше всего их надо прятать в углу и накрывать.

– И сколько из них ты повесил? – кончиками пальцев Куини прошлась по кромке одного из холстов.

– А сколько у тебя нашлось.

Куини все чаще ночевала у меня, всякий раз оставляя что-то из вещей, – практически каждую ночь, если я не был на выездных.

Она повернулась ко мне. Ее лицо было нежным, а взгляд мягким.

– Когда ты успел?