Дорога гнева - Валерий Шмаев (2019)

Так что в своей немецкой форме мы выглядели почти привычно для окружающих. Сонный часовой, по крайней мере, особенного беспокойства не проявил. Удар ножом. Теперь и не проявит, а у «Чука» появилась «трёхлинейка». Низкорослый «Гном» и мизерный по сравнению с крепкими разведчиками «Ёж» выглядят настолько несерьёзно, что удивлялся часовой уже мёртвым. Мне даже командовать не надо, мои малолетние убийцы заныкали часового моментально, а мы с «Сержем», не сбавляя шага, дошли до двери и по-хозяйски зашли в помещение.

Минус ещё восемь и два «языка». Удачно мы в Краславе «Маузеры» подрезали. Хорошие глушители делают мои мастера. Прямо сонное царство какое-то. Было, до нашего появления. Я заглянул в небольшой кабинет и полез шарить по ящикам стола. «Серж» с «Чуком» и «Геком» занялись допросом. «Ёж» с «Гномом» утилизировали трупы на найденном складе. Каждый был при деле.

Закончили через сорок минут, я раньше всех, поучаствовав в допросе и чаепитии. Делать здесь было нечего, а информацию мы получили самую полную, какую только смогли. Я же говорил, что технологии двадцать первого века здесь работают на все сто. Как только «Серж» показал оставшимся в живых упырям мои рекламные фото, мы получили самую полную информацию, какая у них была, даже пытать никого не пришлось. Увидев фотографию посаженного на кол Ранке, один упырёк даже обмочился. В своё время штаны со штурмбаннфюрера СС для удобства посадки сняли, а китель оставили, и выглядел гестаповец потрясающе сюрреалистично.

Перед уходом обоих полицаев великодушно зарезали, доверив это удовольствие «Ежу», а здание подожгли. Оставаться здесь было нельзя, скоро прибудет смена, поэтому мы ушли по-английски, не прощаясь. Листовки тоже не оставляли, чтобы не светиться раньше времени.

День мы пересидели в доме полицая на окраине города, загнав его деда в кладовку на кухне. К вечеру дождались внучка, отработавшего на своей нелёгкой службе и приползшего с работы на бровях. Получили ещё немного информации, с паршивой овцы хоть шерсти клок, и ночью по обновлённым данным пошли развлекаться, предварительно подпалив дом с трупами.

Весь день с лиц «Чука» и «Гека» не сходило недоумённое выражение – то, что я делал, не укладывалось в их комсомольских мозгах. Привыкшие к кавалерийским атакам сорок первого года, когда, в буквальном смысле этого слова, цвет нации укладывали под пулемёты на заснеженных полях, а диверсионные группы комсомольцев десятками пропадали без вести из-за данных, которые под конец никому не оказывались нужны, эти двое находились в полнейшем недоумении даже не от нас с «Сержем». Они с обалдением наблюдали за действиями «Гнома» и «Ежа», которые вели себя в тылу врага как в собственном базовом лагере. Ведь в их понимании это были совсем мальчишки. Знали бы они, что прошли эти мальчишки за полтора года войны и какая у них была школа. Мы с «Сержем» далеко не последние инструкторы.

Дальнейшие наши действия были просты как три копейки. Мы, не сильно торопясь, двигались по заснеженному городу, пробираясь всё дальше в центр. Не зная города вообще, я надеялся только на справочное бюро в виде патруля, но он нам всё не попадался.

Самое поганое было в том, что город разделяла река и всё, что мне было необходимо, находилось на противоположной стороне. Мост, разумеется, охранялся, а вот станция и обе железные дороги были на этой стороне, так что работать было неудобно. На этой стороне реки было только два адреса, которые можно было бы посетить, но их пришлось оставить на потом. В общем, мы полночи потратили на дорогу через город, железную дорогу на Даугавпилс, которую пришлось перебегать по очереди, и реку, в этом течении спокойную и широкую. Через реку, чуть наискось, была протоптана широкая тропа – далеко не все жители города рисковали ходить через посты на мосту, так что мы прошли достаточно спокойно.