Ангелы и демоны - Дэн Браун (2004)

– Что же, четыре так четыре, – хмуро произнес Оливетти. – Времени у нас, так или иначе, достаточно. Синьор, в вашем распоряжении десять минут. Отправляйтесь в капеллу и опечатывайте двери. Дайте моим людям возможность спокойно работать. Когда приблизится критический час, тогда и будем принимать критические решения.

«Интересно, насколько должен приблизиться этот „критический час“, чтобы Оливетти приступил к эвакуации?» – подумал Лэнгдон.

– Но кардиналы обязательно спросят меня о preferiti… – смущенно произнес камерарий, – особенно о Баджиа. Коллегия захочет узнать, где они.

– В таком случае, синьор, вам придется придумать какое-нибудь объяснение. Скажите, например, что вы подали к чаю пирожные, которые не восприняли их желудки.

Подобное предложение привело камерария в состояние, близкое к шоковому.

– Вы хотите, чтобы я, стоя у алтаря Сикстинской капеллы, лгал коллегии кардиналов?!

– Для их же блага. Una bugia veniale. Белая ложь. Ваша главная задача – сохранить их покой. А теперь позвольте мне удалиться, чтобы приступить к действиям, – закончил Оливетти, показывая на дверь.

– Комманданте, – сказал камерарий, – мы не имеем права забывать об исчезнувших кардиналах.

– Баджиа и остальные трое в данный момент находятся вне досягаемости, – сказал, задержавшись у порога, Оливетти. – Мы должны забыть о них… ради спасения всех остальных. Военные называют подобную ситуацию triage.

– Что в переводе на обычный язык, видимо, означает «бросить на произвол судьбы»?

– Если бы мы имели возможность установить местонахождение четырех кардиналов, синьор, – твердым голосом произнес Оливетти, – то ради их спасения я без колебания принес бы в жертву свою жизнь. Но… – Он указал на окно, за которым лучи предвечернего солнца освещали городские крыши. – Розыск в пятимиллионном городе выходит далеко за пределы моих возможностей. Я не могу тратить время на то, чтобы успокаивать свою совесть участием в бесполезных затеях. Извините.

– Но если мы схватим убийцу, неужели мы не сможем заставить его заговорить? – неожиданно вмешалась Виттория.

– Солдаты, мисс Ветра, не могут позволить себе быть святыми, – мрачно глядя на девушку, произнес коммандер. – Поверьте, я прекрасно понимаю ваше личное желание поймать этого человека.

– Это не только мое личное желание, – возразила она. – Убийца знает, где спрятано антивещество и где находятся кардиналы. И если мы начнем его поиски, то…

– Сыграем на руку врагам, – закончил за нее Оливетти. – Попытайтесь, мисс, объективно оценить ситуацию. Иллюминаты как раз рассчитывают на то, что мы начнем поиски в нескольких сотнях римских церквей, вместо того чтобы искать взрывное устройство в Ватикане. Кроме того… мы в этом случае оставим без охраны Банк Ватикана. Об остальных кардиналах я даже и не говорю. Нет, на все это у нас нет ни сил, ни времени.

Аргументы коммандера, видимо, достигли цели. Во всяком случае, никаких возражений они не вызвали.

– А как насчет римской полиции? – спросил камерарий. – Мы могли бы, объяснив ситуацию, обратиться к ней за помощью. В таком случае операцию можно было бы развернуть по всему городу. Попросите их начать поиски человека, захватившего кардиналов.

– Это будет еще одна ошибка, – сказал Оливетти. – Вам прекрасно известно, как относятся к нам римские карабинеры. Они сделают вид, что ведут розыск, незамедлительно сообщив о разразившемся в Ватикане кризисе всем мировым средствам массовой информации. У нас слишком много важных дел для того, чтобы тратить время на возню с журналистами.

«Я сделаю их звездами прессы и телевидения, – вспомнил Лэнгдон слова убийцы. – Первое тело появится в восемь часов. И так каждый час до полуночи. Прессе это понравится».

Камерарий снова заговорил, и теперь в его словах звучал гнев:

– Комманданте, мы окажемся людьми без чести и совести, если не попытаемся спасти похищенных кардиналов!