Сломленный принц - Эрин Уатт (2018)

– Ист, просыпайся. Ист! – грубым голосом бужу я брата.

– Что? – он стонет. – Пора вставать?

Открыв глаза, Истон щурится.

– Ох, черт! Опаздываю на тренировку. А почему ты еще не там?

Он соскакивает с кровати, но я успеваю схватить его за руку.

– Мы не идем на тренировку. Тренера я предупредил.

– Что? Почему…

– Забудь уже об этом. Сколько ты был должен?

– Я что?

– Сколько ты задолжал букмекеру?

Истон моргает.

– Восемь штук. А что?

Я быстро подсчитываю в уме.

– Значит, у Эллы осталось около двух тысяч, верно?

– У Эллы? – брат хмурится. – А что с ней?

– Я думаю, она сбежала.

– Сбежала куда?

– Вообще сбежала, – рычу я, вскакиваю с кровати и подхожу к окну. – Папа платил ей, чтобы она оставалась здесь. Десять штук. Ты только подумай, Ист! Ему пришлось заплатить сироте, которая танцевала стриптиз, дабы сводить концы с концами, десять тысяч долларов, чтобы заставить ее переехать жить к нам. И, наверное, он платил ей столько каждый месяц.

– Почему она ушла? – еще не отойдя ото сна, растерянно спрашивает Истон.

Я продолжаю смотреть в окно. Когда он более-менее придет в себя, то сразу прикинет, что к чему.

– Что ты сделал?

Ну вот, как я и говорил.

Половицы скрипят, когда Истон начинает метаться по комнате. До меня доносятся его приглушенные ругательства, пока он одевается.

– Неважно, – нетерпеливо отвечаю я и, развернувшись, перечисляю ему места, где успел побывать. – Как думаешь, где она?

– У нее достаточно денег, чтобы купить билет на самолет.

– Но Элла очень осторожна с деньгами. По-моему, она даже нисколько не потратила, пока была здесь.

Истон задумчиво кивает. И тут наши взгляды встречаются, и мы, как наши братья-близнецы Сойер и Себастиан, говорим в унисон:

– GPS.

Мы звоним в службу навигационной системы, которая принадлежит «Атлантик Авиэйшн» и которую папа устанавливает на каждую купленную им машину. Консультант сообщает нам, что новенькая «ауди» стоит на стоянке у автовокзала.

Она не успевает назвать нам адрес, как мы уже вылетаем за дверь.

* * *

– Ей семнадцать, вот такого роста, – я поднимаю ладонь под подбородок, описывая Эллу кассирше. – Блондинка с голубыми глазами.

Глазами как Атлантический океан. Глубокими, грозовыми серыми, ледяными голубыми. Я не раз терял себя в этих глазах.

– Она забыла телефон, – я поднимаю свой мобильник. – Нам нужно отдать его ей.

Кассирша цокает языком.

– Ох, еще бы, она так торопилась! Купила билет до Гейнсвилля. У нее бабушка умерла.

Мы с Истоном киваем.

– Когда уехал автобус?

– Несколько часов назад. Сейчас она уже должна быть там, – кассирша огорченно качает головой. – Она сильно плакала, словно ей сердце разбили. В наше время почти и не увидишь, чтобы подростки так переживали о старших. Так мило. Мне было очень жаль ее.

Истон, стоящий у меня за спиной, сжимает руки в кулаки. Злость исходит от него волнами. Если бы мы были сейчас наедине, один из этих кулаков прилетел бы мне в лицо.

– Спасибо, мэм.

– Не за что, дорогой, – она кивает нам на прощание.

Мы выходим из здания и останавливаемся у машины Эллы. Я протягиваю руку, и Истон, разъяренный, опускает на мою ладонь запасной комплект ключей.

Оказавшись в салоне, я нахожу в центральной консоли ее связку ключей и книгу со стихами, в которую, похоже, вложены документы на машину. Свой телефон она оставила в бардачке, и на экране по-прежнему отображаются все мои непрочитанные сообщения.

Она все оставила. Все, что было связано с Ройалами.

– Нам нужно ехать в Гейнсвилл, – решительно объявляет Истон.

– Я знаю.

– Отцу скажем?