Спаси меня - Мона Кастен (2019)

Мы двигались одновременно. Джеймс притянул меня к себе, а я набросилась на него. Наши губы слились. Я в ярости запустила ладони в волосы и рвала их, а он вцепился в мои бедра так, что кожа того и гляди лопнула бы под его пальцами. Я кусала нижнюю губу со всей злости. Он стонал, и его рука скользила по моим ягодицам. Другая рука была то на моей спине, то на моем затылке. Все те недели, что я изо всех сил игнорировала его и боролась с чувствами, обрушились на меня как торнадо.

Наш поцелуй – продолжение ссоры. Борьба, ярость во мне превратились во что-то другое, и я издала звук, которого никогда прежде не издавала. Это был стон отчаяния, который звучал почти как всхлипывание. Я водила языком по его нижней губе и наслаждалась ее вкусом.

В следующий момент Джеймс уже целовал меня нежно. Теперь его поцелуй ощущался как извинение. Я по дрожащим пальцам чувствовала, как долго он хотел это сделать и каких сил ему стоило запрещать это себе. Он целовал меня так, будто хотел утонуть во мне: смесь желания, отчаяния, ненависти и всех чувств, лежащих между ними, и это сводило меня с ума, но вместе с тем я уже несколько недель не чувствовала себя такой живой. Я не понимала, как это возможно. Я не понимала, как человек, которого решила ненавидеть, мог сделать со мной такое.

Джеймс обнял меня за талию, поднял и шатаясь понес на руках через холл, и все это время мы не размыкали наших губ. Я натолкнулась спиной на дверь комнаты Джеймса и резко вздохнула. Я гневно царапала ногтями кожу. Джеймс стонал у меня во рту и прижимал к себе, его твердое тело – единственное, что не давало мне упасть на пол. Рука скользила по моей талии, по бедру, потом исчезла куда-то и вдруг я услышала бряканье ключей. В следующий момент он снова крепко держал меня, а дверь за моей спиной открылась. Он закрыл ее позже. Я лишь смутно слышала стук. Все вокруг потеряло свою значимость и перестало существовать, кроме него, меня и чувств, которые нами руководили. На сей раз никто не мог нас прервать. Никто не мог испортить то, что было между нами.

Только мы двое имели власть над тем, что должно было произойти.

Мои движения стали мягче, но по-прежнему оставались страстными. Всего два шага – и мы были уже у кровати, и Джеймс на нее упал. Он подложил под мою спину руку, чтобы смягчить падение, и тут же прижался ко мне так сильно, что я со стоном обвила ногами его бедра.

Губы миллиметр за миллиметром нежно касались лица. Он целовал мои щеки и уголки губ. Кончик носа. Его губы скользили по моим скулам. Я крепко держала Джеймса за плечи и закрыла глаза. Звезды взрывались под моими веками, когда он касался губами шеи и прижимался к тому месту, где все быстрее и быстрее бился пульс.

– Руби… – Он шепчет мое имя в точности так же, как в ту ночь больше месяца назад, когда мы целовались в школе на лестнице в подвале. Воспоминание вдруг охватило меня, а с ним пришло отчаяние и боль. Я не могла больше сдерживать жжения в глазах. Горячие слезы потекли по моему лицу.

Джеймс замер. Он слегка отстранился и посмотрел мне в глаза. С расширенными зрачками и красными щеками он был словно под кайфом. Он нежно гладил меня по лицу и продолжил шептать мое имя.

Я закрыла лицо ладонью, чтобы он не видел слез, но Джеймс осторожно отвел мою руку. Он сцепил свои пальцы с моими и положил их у моей головы. Другой рукой он убрал у меня со лба прядь волос. Кончиками пальцев провел под глазами, чтобы вытереть слезы.

– Прости, Руби, – прошептал он мне в висок и поцеловал туда.

Он не перестал ласкать мое лицо. Его руки будто создали вокруг нас защитное пространство. Когда я открыла глаза, то увидела, как распухла нижняя губа. Отчетливо увидела, где я ее прокусила, и мне стало стыдно. Я нежно погладила его покрасневшую кожу, и Джеймс закрыл глаза. Я прикоснулась к его подбородку, провела пальцами по бровям и отметила каждую веснушку на щеках. Теперь, ближе к зиме, они посветлели, и их было видно только вблизи.