Смерть Ахиллеса - Борис Акунин (2000)

Бегом вернулся в трактир, лег на лавку. С улицы донесся стук копыт, скрип колес. Вбежал Фандорин, на сей раз без портфеля. Скрылся в коридоре – это он за Мишей Маленьким. Но где портфель? Оставил японцу?

Ахимас скинул ноги с лавки.

Нет, не успеть.

Снова лег, начиная злиться. Но поддаваться раздражению было нельзя – от этого все ошибки.

Из недр подземного лабиринта вынырнул Фандорин: лицо перекошено, водит «герсталем» во все стороны.

Мельком глянул на слепого, бросился из трактира вон.

С улицы донеслось:

– Пошел! Гони на Малую Никитскую, в жандармское!

Ахимас сорвал бельма. Нужно было торопиться.

14

К зданию жандармского управления он подкатил на лихаче, спрыгнул на ходу и нетерпеливо спросил у часового:

– Тут двое наших арестованного привезли, где они?

Жандарм ничуть не удивился требовательности решительного человека в рубище, но с начальственным блеском в глазах.

– Так что прямиком к их превосходительству отправились. Двух минут не прошло. А задержанного оформляют, он в дежурной.

– Черт с ним, с задержанным! – раздраженно махнул ряженый. – Мне Фандорин нужен. Говоришь, к его превосходительству?

– Так точно. По лесенке, а потом в коридор налево.

– Без тебя знаю!

Ахимас взбежал из вестибюля по невысокой лестнице на первый этаж. Посмотрел вправо – там в дальнем конце коридора белела дверь, из-за которой доносился звон металла. Ясно, гимнастический зал. Ничего опасного.

Повернул налево. Широкий коридор был пуст, лишь изредка из кабинетов выныривали деловитые порученцы в Мундирах и штатском, чтобы сразу же исчезнуть за другой дверью.

Ахимас так и замер: после длинной череды нелепиц и неудач, фортуна, наконец, сменила гнев на милость. Перед дверью с табличкой «Приемная» сидел японец с портфелем в руках.

Фандорин, очевидно, докладывал начальству о ночных событиях. Почему вошел без портфеля? Хочет покрасоваться, поэффектничать. Событий за ночь произошло много, сыщику найдется что рассказать, так что несколько минут в запасе есть.

Подойти неспешным шагом. Ударить ножом под ключицу. Взять портфель. Выйти так же, как вошел. Минутное дело.

Ахимас внимательно посмотрел на японца. Тот глядел прямо перед собой, держал портфель обеими руками и был похож на сжатую пружину. В Гонконге Ахимас имел возможность наблюдать, как японцы владеют искусством боя без оружия. Куда там мастерам английского бокса или французской борьбы. Этот коротышка одним броском кинул наземь здоровенного татарина-трактирщика. Минутное дело?

Рисковать нельзя. Малейшая заминка, шум, и набегут со всех сторон.

Думать, думать, время уходит.

Он развернулся и быстро пошел туда, где звенели рапиры. Открыв дверь с надписью «Офицерский гимнастический зал», Ахимас увидел с десяток фигур в масках и белых фехтовальных костюмах. Тоже мушкетеры выискались.

Ага, вот и вход в гардеробную.

Он скинул рубище и лапти, надел первый попавшийся мундир, сапоги подобрал по размеру – это важно. Скорей, скорей.

Когда бежал деловитой рысцой в обратную сторону, в глаза бросилась табличка «Экспедиция».

За стойкой сидел чиновник, сортировал конверты.

– Для капитана Певцова корреспонденции нет? – назвал Ахимас первую попавшуюся фамилию.

– Никак нет.

– А вы все-таки проверьте.

Чиновник пожал плечами, уткнулся носом в конторскую книгу, зашелестел страницами.

Ахимас незаметно взял со стойки казенный пакет с печатями, сунул за обшлаг.

– Ладно, не трудитесь. Позже загляну.

К японцу приблизился чеканным шагом, отсалютовал.

– Господин Маса?

Азиат вскочил, низко поклонился.

– Я к вам по поручению господина Фандорина. Фандорин, понимаете?

Японец поклонился еще ниже. Отлично, кажется, по-русски ни бельмеса.

– Вот письменное распоряжение забрать у вас портфель.

Ахимас протянул пакет и одновременно показал на портфель.