Люди и нелюди - Николай Свистунов

— Выжившие, с вами говорит представитель спасательной команды! Все кто может, пробирайтесь к больнице! На территории больнице будет устроен сборный пункт с вооружённой охраной! Сбор выживших продлится весь день и закончится за час до заката! Не ждите что вас придут спасать, а сами пробирайтесь к сборному пункту! Только так вы сможете спастись! — дольше начиналось повторение того же текста скорее всего записанного, а не произносимого человеком.

— Спасатели, — выпучил глаза на Феррума Семен.

— Сомневаюсь, — ответил ему Павлов, не видевший, скрывшегося за домами вертолета, но уверенный, что это хитрый план муров или скорее даже самих внешников, поскольку у муров вроде вертолетов не было.

— Они же сказали… — начал было что–то доказывать мужчина.

— Ты всему что говорят, веришь? — перебил его Василий.

— Эээ… Нет, — смутился, но ответил свежак.

— Так вот и этим не верь. Здесь территория подконтрольная очень нехорошим людям. Они прилетели, сядут у вашей больнице, соберут таких простаков как ты, но не для того что бы подарить райскую жизнь. Их отвезут на человеческие фермы, где будут вырезать органы и делать еще бог весть что, — запальчиво внес ясность Феррум.

— Как так? — Семен выпучил глаза еще сильнее.

— Да вот так вот. Для них мы всего лишь добыча, а наши органы им как какой–нибудь барсучий жир или какая–то железа уссурийского тигра, — с еще большей злостью продолжил объяснения Павлов.

— Так же нельзя, — мужчина захлопал глазами.

— Иди и объясни им, что это бесчеловечно, — Василий едва не сплюнул на бетон здешнего пола и от выхода, возле которого они все еще стояли, пошел вглубь подвала, — Пошли, а то привлечём кого–нибудь, потом заманаемся отстреливаться от жаждущих свидания.

Глава 26

26 глава (день 11):

Семен прикрыл деревянную дверь и с тяжёлыми мыслями отправился следом за кажущимся уверенным и точно злым мужчиной в форме с шевронами неизвестной свежему иммунному армии. Подойдя к повороту коридора, он увидел, как Феррум с нешуточным беспокойством бросился к малолетней девчонке, стоявшей в дверном проеме одной из подвальных каморок. Стояла она на одной ноге, держа вторую, загипсованную, навесу и опиралась на косяки руками.

— Ты зачем встала? — спросил Василий готовый подхватить девочку на руки и унести обратно на кровать.

— Ну не вечно же мне лежать. Одна то нога у меня здоровая, да и руки на месте. Мне бы костыль какой, — Вика чуть двинула плечиками, обозначая пожатие, поскольку нормально пожать плечами из–за того что держалась за косяки не могла, — Я есть хочу, — добавила она.

— Есть еда. Чего будешь? Варенья? Соленья? Тушенку? — Феррум кивнул на комнату, где хранились запасы на зиму хозяева кои уже, наверное, урчали или были сожраны кем–то урчащим.

— Помоги мне туда дойти, я сама выберу, — тут Виктория заметила в полумраке порожденным светом фонарика в руках Павлова силуэт постороннего мужчины, — Здравствуете, — сказала она ему без страха, поскольку уже слышала, как мужчины разговаривали.

— Здрасте, — кивнул хмурый свежак.

— Это Семен. Он загрузился сюда с этим кластером и, похоже, иммунный, — представил мужчину Василий.

— Семен, вы будете кушать? — девочка почти повисла на своем опекуне, и он ее повел в закуток с запасами.

— Кусок в горло точно не полезет, — честно признался Семен, но пошел вместе с ними к источнику пищи.

Феррум бросил на мешки с картофелем какую–то тряпку и усадил Викторию на него, а после предложил на выбор несколько банок. Девочка выбрала то, что пришлось ей по вкусу, и Павлов открыл ей банку. Заодно он открыл себе банку огурцов. Огурцы оказались крепенькими, хрустящими и в меру острыми. Про такие многие говорят, что самое на закусь, но Василию и без спиртного было лучше некуда.

— Там вроде тушёнка, — кивнула девочка, сумев разглядеть едва видные пол–литровые банки и угадать содержимое.