Ворон [в различных переводах] - Эдгар Аллан

Это было давно, это было давно, В королевстве приморской земли:Там жила и цвела та, что звалась всегда, Называлася Аннабель-Ли,Я любил, был любим, мы любили вдвоем, Только этим мы жить и могли.И, любовью дыша, были оба детьми В королевстве приморской земли.Но любили мы больше, чем любят в любви, — Я и нежная Аннабель-Ли,И, взирая на нас, серафимы небес Той любви нам простить не могли.Оттого и случилось когда-то давно, В королевстве приморской земли, —С неба ветер повеял холодный из туч, Он повеял на Аннабель-Ли;И родные толпой многознатной сошлись И ее от меня унесли,Чтоб навеки ее положить в саркофаг, В королевстве приморской земли.Половины такого блаженства узнать Серафимы в раю не могли, —Оттого и случилось (как ведомо всем В королевстве приморской земли), —Ветер ночью повеял холодный из туч И убил мою Аннабель-Ли.Но, любя, мы любили сильней и полней Тех, что старости бремя несли, — Тех, что мудростью нас превзошли, —И ни ангелы неба, ни демоны тьмы Разлучить никогда не могли,Не могли разлучить мою душу с душой Обольстительной Аннабель-Ли.И всегда луч луны навевает мне сны О пленительной Аннабель-Ли:И зажжется ль звезда, вижу очи всегда Обольстительной Аннабель-Ли;И в мерцаньи ночей я все с ней, я все с ней,С незабвенной – с невестой – с любовью моей — Рядом с ней распростерт я вдали, В саркофаге приморской земли.«Из всех, кому тебя увидеть – утро…»

Из всех, кому тебя увидеть – утро,Из всех, кому тебя не видеть – ночь,Полнейшее исчезновенье солнца,Изъятого из высоты Небес, —Из всех, кто ежечасно, со слезами,Тебя благословляет за надежду,За жизнь, за то, что более, чем жизнь,За возрожденье веры схороненной,Доверья к Правде, веры в Человечность, —Из всех, что, умирая, прилеглиНа жесткий одр Отчаянья немогоИ вдруг вскочили, голос твой услышав,Призывно-нежный зов: «Да будет свет!» —Призывно-нежный голос, воплощенныйВ твоих глазах, о, светлый серафим, —Из всех, кто пред тобою так обязан,Что молятся они, благодаря, —О, вспомяни того, кто всех вернее,Кто полон самой пламенной мольбой,Подумай сердцем, это он взываетИ, создавая беглость этих строк,Трепещет, сознавая, что душоюОн с ангелом небесным говорит.«Один прохожу я свой путь безутешный…»

Один прохожу я свой путь безутешный, В душе нарастает печаль;Бегу, убегаю, в тревоге поспешной,И нет ни цветка на дороге, ведущей в угрюмую даль. Повсюду мученья:В суровой пустыне, где дико кругом, Одно утешенье,Мечта о тебе, мое счастье, мне светит нетленным лучом.Мне снятся волшебные сны – о тебе. Не так ли в пучине безвестной,Над морем возносится остров чудесный,Бушуют свирепые волны, кипят в неустанной борьбе Но остров не внемлет,И будто не видит, что дико кругом, И ласково дремлет,И солнце его из-за тучи целует дрожащим лучом.Напев

Юношеское стихотворение

Напев, с баюканьем дремотным,С крылом лениво-беззаботным,Средь трепета листов зеленых,Что тени стелят на затонах,Ты был мне пестрым попугаем —Той птицею, что с детства знаем —Тобой я азбуке учился,С тобою в первом слове слился,Когда лежал в лесистой дали,Ребенок – чьи глаза уж знали.А ныне Кондоры-годаТак мчатся бурею всегда,Так потрясают Небесами,Летя тревожными громами,Что, замкнут в их жестокий круг,Я позабыл, что есть досуг.И если час спокойный реет,И пухом душу мне овеет,Минутку петь мне не дано,Мне в рифмах быть возбранено.Иль разве только, что огнямиВсе сердце вспыхнет со струнами.Приложение

Аль-Аарааф

Поэма

Подстрочный перевод Константина Бальмонта