Ладно. С этим потом разберусь. Теперь бы понять, как я тут оказался. Тут – это в темном лесу, искусанный комарами, голый и… без единой царапины! Точно, на мне ни царапины! А я ведь прекрасно помню, как лопнул, не выдержав запредельной нагрузки, привязной ремень! Как меня буквально выстрелило из водительского сиденья туда, где перед глазами мелькнула скошенная линия-полоска, фирменный знак «Вольво»! Я не то что не должен был остаться без единой царапины, я и выжить не мог!

Представляю, как плачут над моим гробом Надя и Настя… Дима – грустный, прижимает к себе молодую жену. Кошка Флешка приходит в мою комнату и тоненько пищит – ищет меня, просит разрешения поспать на моем диване. А меня уже нет! То, что лежит в гробу, – это не я! Эти окровавленные куски мяса, эта раздавленная черепная коробка – это не я! Не плачьте! Меня там нет! НЕТ!

Да чего я развоевался-то? Само собой, нет меня в гробу. Вот он я! Живой, здоровый, хоть и перемазанный в земле. И укусы комариные – ну так, гадство, чешутся! Ненавижу комаров и всякую такую летающую кровососущую тварь! Впрочем, и нелетающую тоже. Удивительно, но они всегда меня жрут. Других не жрут, а меня – просто-таки дегустируют. И это, между прочим, научный факт – некоторых людей кровососы едят охотнее, чем всех остальных теплокровных. Почему? Это вопрос другой. Там было что-то насчет молочной кислоты в мышцах, о каких-то химических веществах, якобы очень любимых тварями и присутствующих в крови таких, как я. Но, думаю, все это фигня. Мы просто вкусные!

Так. Хватит жалеть себя и бить проклятых комаров. Надо выбираться. Тем более что… холодно, черт подери! Хоть я и люблю прохладу, но все-таки!

Жена с дочерью вечно ругают меня: мол, я, как морж, пораскрываю окна и двери, холода напущу и сижу так. Или нахоложу кондиционером комнату, аж иней на стенах! И я, мол, мутант – холода не чувствую. А они вот нормальные люди, любящие тепло. Но все это ерунда. Я довольно-таки большой, а потому мое тело лучше терморегулируется. Поддерживает нужную мне температуру. И лучше всего оно это делает при температуре в двадцать градусов.

Здорово сказанул! Профессор! А не снайпер из ОМОНа…

Встал, привык к ощущениям (голова немного закружилась) и медленно, стараясь не напороться на какую-нибудь гадость, побрел вверх по склону. Где-то внизу журчит речка… Если это то место, где я попал в аварию, – это Гуселка. Только почему не слышно автомобильных моторов? А тем пуще – рева мотоциклетных глушителей? Эти поганцы участок трассы, где я имел несчастье попасть в аварию, ночью используют в качестве гоночного полигона, носясь на своих «метлах», как сумасшедшие ведьмаки.

Ну да, я не люблю мотоциклистов, хотя никогда не мешал им ездить и – боже упаси! – никогда не перекрывал им дорогу. Просто когда видишь мотоциклиста, сразу в животе возникает такое тянущее чувство – ожидание неприятностей. Или он сейчас башку сломит, или… башку сломит, но еще и кому-нибудь напакостит. Врежется в соседнюю машину либо снесет прохожего. А как они раздражают летними ночами! Вот на кой черт пробивать глушитель, чтобы он истошно ревел? Только не надо про «это чтобы нас лучше слышали». Все равно, даже если услышат, увидеть просто нереально. Так что, если мотоциклист проскакивает между машинами, едва не сбивая зеркала, он обязательно в конце концов окажется на асфальте. В качестве неподвижной изломанной куклы. Таков закон природы.

Нет, так-то я сам люблю мотоциклы! И права категории «А» у меня есть! И ездил в детстве – и на «Ковровце», и на «Иж-Юпитере» с коляской. Но то – если я на мотоцикле. А если кто-то другой…