Крещение огнём - Анджей Сапковский (1997)

Собака унюхала их сразу, яростно залаяла, заметалась по двору, не обращая внимания на ласковое почмокивание и посвистывание краснолюдов. Дверь хаты распахнулась. Мильва тут же подняла лук и мягко натянула тетиву. И тут же ее отпустила.

На порог выплыла невысокая полненькая девочка с длинными косами. Что-то крикнула, размахивая руками. Язон Варда развел руки, что-то крикнул в ответ. Девочка принялась кричать, они слышали крик, но не могли различить слов.

Но до Язона и Калеба слова эти, видимо, дошли и произвели впечатление, потому что оба краснолюда, словно по команде, выполнили военный маневр «Кру-у-гом!» и кинулись обратно в кусты. Мильва снова натянула лук и принялась водить стрелой, выискивая цель.

— В чем дело, язви их? — прошипел Золтан. — Что такое? От кого они так прут? Мильва?

— Заткнись, — зашипела лучница, продолжая водить стрелой от хаты к хате, от клети к клети. Но никак не могла отыскать цели. Девочка с косами скрылась в хате, захлопнула за собой дверь.

Краснолюды мчались, словно все демоны Хаоса гнались за ними. Язон что-то, вопил, может, ругался. Лютик вдруг побледнел.

— Он кричит… О матерь Божья!

— Что еще… — Золтан осекся, потому что Язон и Калеб уже подбежали, красные от усилия. — В чем дело? Ну!

— Там зараза… — выдохнул Калеб. — Черная оспа…

— Вы к чему-нить прикасались? — Золтан Хивай быстро попятился, чуть не перевернув Лютика. — Говорю, прикасались к чему-нить?

— Нет… Псина подойти не дала…

— Будь она благословенна, собака траханная. — Золтан воздел очи горе. — Дайте ей, боги, долгую жизнь и гору костей повыше Карбона. Девчонка та, толстая… на ней были коросты?

— Нет. Она здоровая. Больные в крайней хате лежат, ее родня. А много уже померло, крикнула. Ай-яй! Золтан, ветер-то на нас дул!

— Ну, кончайте зубами лязгать, — сказала Мильва, опуская лук. — Если заразных не трогали, ничего с вами не станет, нечего трястись. Если вообще правда с этой оспой. Девка просто могла вас напугать.

— Нет, — возразил Язон, все еще дрожа. — За клетью яма… В ней трупы. Девчонка не в силах мертвяков хоронить, вот в яму и кидает.

— Ну, — Золтан потянул носом, — вот те и овсянка, Лютик. У меня что-то отбило желание. Убираемся отсюда, живо.

Со стороны построек разлаялся пес.

— Прячьтесь, — прошипел ведьмак, опускаясь на колени.

Из вырубки с правой стороны поляны вылетела группа всадников, свистя и не сдерживая галопа, объехала постройки, потом ворвалась во двор. Наездники были вооружены, но одеты разношерстно и бестолково, да и вооружение, казалось, тоже было собрано с бору по сосенке. И не в цейхгаузе, а на поле боя.

— Тринадцать, — быстро пересчитал Персиваль Шуттенбах.

— Кто такие?

— Не нильфгаардцы и не регулярные войска, — оценил Золтан. — И не скоя’таэли. Похоже, волонтеры. Тык вольные охотники.

— Или мародеры.

Конники кричали, рыскали по подворью. Собака получила по спине древком копья и сбежала. Девочка с косами выскочила на порог, крикнула. Но на этот раз предупреждение не подействовало или его просто не приняли всерьез. Один из конных подлетел, схватил девочку за косу, стащил с порога, поволок через лужу. Другие спрыгнули с лошадей, помогли, выволокли девочку на край подворья, содрали с нее рубашку и повалили на кучу перегноя. Девчушка отчаянно сопротивлялась, но силенки у нее были не те. Только один мародер не присоединился к потехе, стерег лошадей, привязанных к забору. Девочка пронзительно и протяжно крикнула. Потом коротко, болезненно. И больше ее слышно не было.

— Вояки! — Мильва вскочила. — Герои, курвины дети!

— Оспы не боятся, — покрутил головой Язон Варда.

— Страх, — пробормотал Лютик, — свойство людей. А в этих не осталось ничего человеческого.

— Кроме кишок, — прохрипела Мильва, тщательно накладывая стрелу на тетиву, — которые я им сейчас пропорю, сволочам.