Последний хранитель - Николай Ярыгин (2021)

– Многие, может, даже догадаются для чего служат эти звездочки, но я все-таки покажу. – И я бросился бежать в сторону столба для отработки рубки мечом. При этом с расстояния метров десяти стал бросать сюрикены – с движения, с переката и кувырка, в конце я сделал сальто вперед и бросил последнюю четырехлучевую звездочку.

– Кто-нибудь, принесите то, что торчит в столбе, и покажите своим товарищам, – продолжил я дальше говорить, пока народ разглядывал сюрикены. – Советую каждому сделать себе тоже такие, местный кузнец имеет опыт их изготовления и берет всего лишь медяшку за штуку. – В общем, сделал рекламу кузнецу и подсуетил ему клиентов с заказами.

Что-то подмывало меня взять в руки меч, толкало и толкало к стойке с тренировочными деревянными мечами, но я себя сдерживал, решил – подойду тогда, когда никого не будет. Сказал всем, чтобы заказали сюрикены завтра, мол, будем учиться, и предложил сержантам продолжить работы по плану.

Я, честно, не знал, чему их учить, потом решил, что надо подумать и составить план, да и вообще научить чему-нибудь за пару недель сложно и надо придумать что-то простое и эффективное. С этой мыслью я попросил капитана дать мне пару листов бумаги и то, чем они пишут, и, получив все это, засел в выделенной мне комнате и принялся ломать голову, писал, конечно, на русском.

Под вечер, когда уже начало смеркаться, я пробрался на тренировочную площадку и, вытащив из стойки затупленный меч, попытался им взмахнуть. Поначалу все было как-то неловко, потом пришло понимание того, что и как я должен делать. Руки и ноги жили своей жизнью, сами по себе, я передвигался то приставным шагом, то резко уходил в сторону на целый шаг и в момент движения наносил удар. Порой мне казалось, что я сражаюсь с невидимым противником, видел его удары, нацеленные в меня, и блокировал их, а потом сам переходил в контратаку.

Затем я поставил меч обратно в стойку и взял два покороче, и снова каскад ударов, вихрь защиты и ощущение, что я танцую какой-то танец, понятный только мне. Сколько так продолжалось – не знаю, но рано или поздно заканчивается все. Закончил и я плести узоры из мелькающей стали, поставил мечи в стойку, после чего на меня навалилась страшная усталость. Болело все – мышцы, сухожилия, суставы, еле добрел до своей лежанки и, лишь коснулся постели, провалился в сон.

Снилось что-то непонятное, какие-то чудища, люди и один мужик, весь седой, с красивой короной на голове, который твердил одно:

– Ты должен это сделать, у тебя получится, я дал тебе все, что мог, не подведи.

Мне это так основательно надоело, что я даже во сне психанул.

– Иди знаешь куда, надо ему, видите ли… Надо – значит, сделаю, не мешай спать, – пробормотал я спросонья.

Утро порадовало хорошей погодой, я по заведенной уже тут привычке умылся в бочке с дождевой водой и направился на тренировочную площадку. Многие из гвардейцев уже имели сюрикены и бросали их, стараясь попасть в столб, в который вчера бросал и я. Завидев меня, они прекратили свои занятия и потянулись к центру площадки. Сержанты пытались их выстроить, но я махнул рукой, мол, сойдет и так.

– Думаю, сегодня кузнец доделает звездочки, и уже все смогут попробовать свои силы в метании. Дело в том, что, как ее ни кинь, при попадании в цель она все равно воткнется, остается только научиться попадать в места, не защищенные доспехом.

– Почему ты не покажешь нам что-то новое в бою на мечах? – посыпались с разных сторон вопросы.

– Я не силен в бою на мечах, у меня было другое оружие, и я осваивал совершенно другие приемы ведения войны, – оправдывался я, – но я могу попробовать составить кому-нибудь из вас компанию. Только прошу строго не судить.

Все, что происходило вчера вечером, я воспринимал как свои дилетантские попытки копировать то, что когда-то видел по телевизору в исторических фильмах, и не более.