Золото мертвых - Андрей Васильев (2021)

Странное все же чувства вызывает возвращение в родной дом после стольких лет отсутствия. Пусть добровольного – но отсутствия. Нет, формально это дача, дом – он там, в Москве, но времени в свое время я тут провел немало. Летом, когда мама наконец-то оставляла меня в покое со своими иностранными музеями и всем таким, вовсе отсюда не вылезал. Так что – дом, дом, как ни крути…

Вот только отчего-то своим я его больше не ощущал. То ли отвык, то ли еще что, не знаю уж, но чувства воссоединения, некоей душевной близости, которое, наверное, должно было возникнуть, не ощутил.

Вида, правда, не подал, не хотел расстраивать маму. Она так обрадовалась нашему приезду, что подобное было бы редкостным свинством с моей стороны. Я и так не сильно красиво выгляжу, с учетом того, что почти с ней не вижусь. Ну да, звоню, разумеется, время от времени, но что мамам эти редкие звонки их детей? Им их видеть надо, и желательно почаще.

Потому я улыбался, поддерживал разговор, изображал восторг, когда на и без того заставленном едой столе появились пресловутые хот-доги с Манхеттена, а после притворное недовольство, когда в ход пошли альбомы с детскими фотографиями.

– Швецов, ты и тогда был слишком серьезный, – заявила Стелла, ткнув пальцем в фото, где шестилетний я стоял с игрушечным автоматом. – Так нельзя!

– Почему? – возразила ей мама. – Вот он улыбается, и вот! Это последний звонок в школе. Смотри, какой он тут веселый!

– Не обижайтесь, Марина Леонидовна, но мне кажется, что он тут не веселый, а пьяненький, – хихикнула ведьма, а после показала на Юльку, которую я обнимал на этом фото за плечи. – О, а вот эту девушку я знаю! Мы ее на улице встретили. Нелюдимая какая-то.

– Это Юля, – пояснила мама, бросив на меня быстрый взгляд. – Они с Валерой дружат с детства. Она часто ко мне в гости заходит, почти каждую неделю.

– Молодец. – Стелла склонила голову к плечу, глядя на фото. – Прямо умница.

Надо же. Не знал. Хотя – что я вообще знаю о том, как живут мои родители последние годы?

– Раньше наши семьи дружили, но потом это все как-то сошло на нет, – пояснила мама. – Так случается. Но Юля все равно меня не забывает.

– Еще раз – молодец, – повторила ведьма и демонстративно ткнула меня локтем в бок. – Не то что некоторые. Но ничего, Марина Леонидовна, мы теперь за этого бирюка возьмемся, верно? Две женщины – это сила, не устоять ему перед нами!

– Не думаю, что моего сына получится переделать, – возразила ей мама. – Он такой, какой есть, и другим не станет. Меня это устраивает, пусть даже я в данном случае оказалась в определенном проигрыше. Но зато он живет своим умом и своим трудом.

Стелла, которая по тону немедленно поняла, что направление в беседе двинулось не в ту сторону, тут же перелистнула страницу альбома и умилилась очередной фотографии, на которой мы с мамой были сфотографированы на фоне Лувра, а после начала обстоятельно излагать, чем хороши неоимпрессионисты, и как ей нравятся работы Поля Синьяка.

Вот откуда она узнала, что это конек моей мамы? Я ей про это точно не говорил. И ведь явно же готовилась, ишь как французскими фамилиями сыплет.

И вот что еще интересно – кое-каких фотографий в альбоме не хватает. И в этом, и в других. Нет в них ни одного снимка, где я вместе с отцом. То ли их мама от греха на время изъяла, то ли папаша еще тогда в распыл пустил. Но последнее – вряд ли, подобное даже звучит как чушь. Он не экзальтированная барышня, такой ерундой заниматься точно не станет. Точно мамина работа, убрала она все раздражители, не хочет вечер портить.