Золото мертвых - Андрей Васильев (2021)

– Так всё не перечислишь, – степенно ответил тот. – Но чаще всего ведьмы да колдуны, из тех, что целительство знают, когда порчу с человека снимают, то ее на денежку покрупнее переводят, а после на дорогу ту и бросают. Человек идет, видит – деньги валяются, сразу их хап – и в карман. А с ними болезнь прихватывает, или, того хуже, проклятие. И потом гадает – отчего у него волос выпадает, глаза не видят, мужская сила пропадает или ребеночек не получается. Так чего ж такому не быть? Ты чужую беду себе забрал, причем доброй волей, теперь она твоей стала.

– Однако, – только и сказал на это я.

– Бывает еще, что молодые да ранние силу свою пытают, нарочно деньги зачаровывают, а после глядят – получилось задуманное или нет. Опыта так набираются. Потому сожги денежку, пока в карман не убрал, послушай моего совета. До того она вреда не принесет, ты ее своей не признал, а после – все, после только знающий человек поможет.

– Понял, не дурак, – ответил я подъездному, пошел в комнату, скомкал купюру, положил ее в пепельницу и чиркнул зажигалкой. – Был бы дурак – не понял.

Не знаю, прав оказался Анисий Фомич или нет, но вонь от сжигаемых денег пошла редкостная. Впрочем, не исключено, что это как раз нормальное явление. Кто его знает, из чего их делают?

– Ладно, это все лирика, – сообщил я подъездному. – Пошли ваше кольцо искать, что ли? А то мне еще в центр ехать, как выяснилось. Неохота жутко, да еще по такой жаре, только деваться некуда, от подобных приглашений не отказываются.

– Пошли, – с готовностью отозвался тот. – Михейку кликну – и пошли.

– Только вот что. – Я почесал затылок. – Подвал же небось закрыт? Причем наверняка на большой висячий замок. Вскрывать их я не обучен, да и с законом мне связываться неохота.

– Это все ерунда, – замахал руками и даже бородой Анисий Фомич. – Ты к тому входу, что с правого торца дома, подходи минут через пять, двери открыты будут.

А они ребята не промах. Видел я председательницу нашего ТСЖ пару раз, это такая лютая тетка, что даже мне не по себе рядом с ней становилось, хоть вроде я ни в чем и не виноват. Предположить, что кто-то из техников или слесарей вот так запросто расстанется с ключами, в данном случае невозможно, но факт есть факт – дверь в подвал и вправду была открыта.

Анисий Фомич обнаружился внутри, рядом с ним стоял, надо полагать, тот самый Михейка. Кстати, стало понятно, почему его именно так мой приятель называет. Дело оказалось в возрасте. Молод был по меркам Анисия Фомича его коллега, не имелось в нем еще достойной основательности, да и борода подкачала. Это даже не борода была, а так, легкая растительность.

Впрочем, представился мне этот товарищ все равно как Михей Петрович, и я решил, что так его и стану называть. Ни к чему бить подростку по самолюбию. Тем более что данная молодость, подозреваю, мне лично покажется глубокой старостью. Ему же лет сто-сто пятьдесят, не меньше.

– Еще раз предупреждаю – гарантий не даю, – сообщил я подъездным. – Кабы это кольцо кто зарыл или в стену законопатил – тогда да. А «потеряшку» искать куда сложнее.

– Мне без него хоть к себе не возвращайся, – печально вздохнул Михей Петрович. – Совесть заест.

– Врет, – заявил Анисий Фомич. – Дед Филат его затюкает, вот что. Он про эту историю в курсе, если не поможешь, то Михейке придется с кем-то из наших меняться домами. У нас парню жизни не будет, это уж точно!

– Поговори мне еще, – закряхтел кто-то сверху, на меня посыпалась то ли известка, то ли слежавшаяся пыль, а через секунду я увидел еще одного подъездного, на этот раз, правда, старого, как не знаю кто. Был он сед и внешне благообразен, несмотря на подозрительно красный нос, формой напоминающий грушу.

– Филат Евстигнеевич я, – сообщил пришелец мне. – Не начинали ишшо?