Сердце испуганно металось в грудной клетке, мысли разбегались от волнения. Что делать? Бежать наверняка уже поздно. Стоит мне лишь приподняться из травы, как меня сразу же заметят. Принимать бой? Это даже не смешно – у меня остался один-единственный патрон для дробовика, да и тот лежал в инвентаре и не был заряжен в двустволку. Я ведь сам своими руками разрядил оружие в целях безопасности перед поездкой с Желтовым, сейчас же звук перещёлкиваемого затвора противник наверняка услышит. Надеяться же на мою слабенькую «воздушку» было вообще глупо. Она не пробивала панцирь жука 4-го уровня, так что одетых в чешуйчатую броню бойцов Тёмной Фракции даже не оцарапает. Оставался нож, и я действительно взял его в правую руку.

Следующая тревожная мысль мелькнула о пятнадцати имеющихся свободных очках навыка. Но полоска прогресса до шестнадцатого уровня была не пустой, процентов на двадцать я успел её заполнить. К тому же двадцати четырёх часов с момента получения очков навыков ещё не прошло. Так что в теории смерть не грозила мне такими уж большими неприятностями – пятнадцать имеющихся свободных очков сохранятся, обнулится лишь шкала прогресса.

Вот только быстрая смерть в данной ситуации была далеко не самым страшным, и скорее даже желанным исходом. Мне почему-то вспомнилась ассасин Светлана, во время тренировки на значительном расстоянии «вырубавшая» учеников так, что они не могли даже пошевелиться. А также припомнились рассказы о том, что Тёмная Фракция во время последнего боя захватила в плен двух бойцов Второго Легиона.

Наверняка ведь участники игры, искажающей реальность, научились удерживать захваченных противников неограниченно долго, поддерживая в их телах жизнь и не давая умереть. Мне кажется, именно так вражеской фракции возможно было нанести максимальный ущерб – вырвать из их рядов активного игрока и запереть его на долгие месяцы или даже годы в какой-нибудь темнице. К тому же тут не наш мир, здесь действуют совершенно другие правила, и Тёмная Фракция вряд ли подписывала Женевскую конвенцию о гуманном обращении с военнопленными и запрете пыток. Так что пойманного врага они будут ломать физически и психологически. И вот это было действительно страшно.

Именно в этот самый момент, когда я максимально накрутил себя «страшилками», на берегу лесного озера всего шагах в пяти от меня показался игрок Тёмной Фракции. Мне стоило огромных усилий не вскрикнуть и продолжить неподвижно лежать в траве и осоке.

Минн-О Ла-Фин. Человек. Тёмная Фракция. Картограф 48-го уровня

Это была высокая худощавая девушка с пепельно-серой кожей и короткими серебристыми волосами. Явно человек по расе, хотя и непривычной внешности. Моё испуганное состояние и то, что она являлась откровенным врагом, не помешали мне отметить необычайную красоту девушки-картографа. Сейчас с близкого расстояния я рассмотрел, что на ней вовсе не броня, как я сперва было предположил. Тонкий облегающий костюм, прекрасно подчёркивающий соблазнительные изгибы молодого женского тела, был словно чешуёй покрыт бесчисленным количеством крохотных керамических пластинок.

Мне попадался в Интернет ролик про перспективные технологии будущего, и подобный костюм там тоже описывался. Если я прав, то каждая такая пластинка нагревалась или охлаждалась в соответствии с температурой окружающей среды, что в итоге делало хозяйку костюма совершенно невидимой для всевозможных охранных инфракрасных датчиков и тепловизоров. Накинутый же на плечи плащ-хамелеон позволял этой вражеской красавице сливаться с травой, камнями, деревьями и прочим ландшафтом. Фактически, для далёкого наблюдателя она полностью исчезала, стоило лишь ей хотя бы на секунду остановиться.

– Росг ин куви найди унт ик, – девушка-картограф совершенно земным взмахом руки подозвала своих спутников и указала им на какие-то следы на земле.