Безмолвный пациент - Алекс Михаэлидес (2019)

Я слушал его, а в голове вертелся вопрос: что понадобилось Аллену в моем доме? Опасен ли он для меня? Простота и добродушие инспектора невольно заставляли расслабиться. И вообще, я за собой вроде бы все подчистил.

– Итак, инспектор, – начал я, включив чайник, – о чем вы хотели поговорить?

– В основном о мистере Мартене.

– О Жан-Феликсе? – удивился я.

– Да. Он приехал в Гроув, чтобы забрать художественные материалы Алисии, и мы слово за слово разговорились. Любопытный человек этот мистер Мартен. Хочет устроить у себя в галерее персональную выставку картин Алисии Беренсон. Говорит, пришло время по-новому взглянуть на нее как на художника. Учитывая растущую шумиху в прессе и на телевидении, думаю, он прав. А вы, возможно, захотите написать об Алисии книгу. – Аллен уважительно посмотрел на меня. – Уверен, публика заинтересуется.

– Признаться, я об этом еще не думал… Скажите, инспектор, а какое отношение выставка в галерее Жан-Феликса имеет ко мне?

– Видите ли, мистер Мартен очень обрадовался, увидев новую картину Алисии. И его совсем не огорчило, что Элиф попыталась ее испортить. По словам мистера Мартена, это придает работе особую ценность. Не припомню, как именно он выразился. Я не силен в художественных терминах. А вы?

– Я тоже, – отозвался я, прикидывая, сколько еще Аллен собирается тянуть, прежде чем перейти непосредственно к делу, и почему я начинаю чувствовать растущее беспокойство.

– В общем, мистеру Мартену картина очень понравилась. Он взял ее в руки, чтобы разглядеть поближе, – и вот тут-то нас ждал сюрприз!

– Сюрприз?

– Именно. – Инспектор вытащил из кармана пиджака небольшой, до боли знакомый предмет. Дневник Алисии.

Оглашая кухню пронзительным свистом, закипел чайник. Я выключил его и стал готовить чай.

– Надо же, нашелся, – будничным тоном бросил я, заметив, что мои руки слегка дрожат.

– Он был воткнут с тыльной части картины в левом верхнем углу. Туго сидел, еле вытащили.

Так вот куда Алисия спрятала свой дневник – за столь ненавистной мне картиной! В единственном месте, где я не смотрел…

Аллен с довольным видом погладил затертый кожаный переплет и открыл дневник.

– Невероятно! Сплошная путаница, везде какие-то стрелочки, – произнес он, просматривая страницы.

– Отражение душевной болезни. – Я кивнул.

Инспектор перевернул еще несколько листков ближе к концу дневника и начал зачитывать вслух:

– «…Его пугает сам звук моего голоса… не произнес ни слова, лишь воткнул мне в вену иглу».

Я почувствовал, как внутри нарастает паника. Значит, в дневнике появилась новая запись! А я и не знал! Серьезная улика, от которой я старался себя обезопасить, попала не в те руки!.. Больше всего на свете мне хотелось вырвать у инспектора злосчастный дневник и разорвать на мелкие кусочки. Но я не шевельнулся. Ловушка захлопнулась.

– Д-думаю, лу-лучше, если… – От дикого страха я начал заикаться.

– Вы что-то хотите сказать? – Аллен тут же уловил мое состояние.

– Н-нет, ничего.

Я замолчал, понимая, что любые слова лишь усугубят мое положение. Путь назад был отрезан, но что самое удивительное – я вдруг успокоился.

– А ведь вы не случайно зашли сегодня ко мне, инспектор, – проговорил я, вручая Аллену чашку с чаем.

– Вы совершенно правы. Я подумал, что лучше не выдавать истинную цель моего визита прямо с порога. Честно говоря, теперь вся история выглядит совсем иначе.

– С удовольствием послушаю. Прочтите, пожалуйста, если вас не затруднит.

– Конечно!

Полностью владея собой, я уселся на стуле возле окна. Инспектор кашлянул и начал читать:

– «Тео только что ушел. Я сейчас одна и спешу записать все, что случилось…»