Богатый папа, бедный папа - Роберт Кийосаки (2012)

Тот же самый страх быть осмеянными заставляет людей не выделяться и не ставить под сомнение общепринятые взгляды и тенденции: «Ваш дом – это актив», «Возьмите консолидационный кредит и избавьтесь от долгов», «Работайте усерднее», «Главное – продвижение по службе», «Когда-нибудь я стану вице-президентом», «Нужно копить деньги», «Когда я получу надбавку к зарплате, мы купим новый дом», «Взаимные фонды безопасны».

Многие крупные финансовые проблемы вызваны стремлением не ударить лицом в грязь перед Джонсами. Всем нам время от времени не мешает смотреться в зеркало и доверять своему внутреннему голосу, а не каким-то страхам.

К шестнадцати годам у нас с Майком появились проблемы в школе. Мы не были плохими детьми. Мы просто начали выделяться из толпы. После школы и в выходные мы работали у отца Майка. После работы мы часами сидели с ним за столом, когда он встречался со своими банковскими работниками, юристами, бухгалтерами, брокерами, инвесторами, менеджерами и служащими. Этот человек, который бросил школу в тринадцать лет, теперь отдавал приказы образованным людям. Они безропотно ему повиновались и ежились, когда он был ими недоволен.

Этот человек действовал вразрез с мнением толпы. Он предпочитал мыслить самостоятельно и презирал принцип «нам нужно делать так, потому что так делают все». Кроме того, он ненавидел слово «не могу». Если нужно было от него чего-то добиться, достаточно было сказать: «Не думаю, что вы сможете это сделать».

На его совещаниях мы с Майком узнали больше, чем за все время обучения в школе и колледже. У отца Майка не было традиционного образования, но он владел финансовыми знаниями и поэтому преуспел. Он много раз говорил нам: «Умный человек нанимает людей, которые умнее его». Возможность многие часы подряд слушать умных людей и учиться у них оказалась для нас с Майком чрезвычайно полезной.

Но из-за этого мы не могли просто принимать на веру стандартные советы учителей, и это вызывало проблемы. Когда учитель говорил: «Если вы не будете получать хорошие отметки, то ничего не добьетесь в жизни», мы с Майком иронически поднимали брови. Когда нам приказывали следовать установленным процедурам и не нарушать правил, мы видели, что школа фактически убивает творческое начало в человеке. Теперь мы стали понимать, почему богатый папа говорил нам, что школы готовят хороших работников, а не работодателей. Иногда мы спрашивали учителей, как применить на практике те или иные знания или почему нам никогда ничего не рассказывают о деньгах и о том, как они работают. На второй вопрос нам часто отвечали, что деньги не имеют значения и, если мы будем хорошо учиться, все остальное приложится. Чем больше мы узнавали о силе денег, тем больше отдалялись от учителей и сверстников.

Мой образованный папа никогда не ругал меня за отметки, но мы начали вести споры о деньгах. К тому времени, как мне исполнилось шестнадцать, я обладал куда более прочными финансовыми знаниями, чем родители. Я мог вести бухгалтерские книги, имел опыт общения с бухгалтерами из налоговой инспекции, адвокатами из разных компаний, банковскими служащими, агентами по продаже недвижимости, инвесторами и многими другими. Мой отец общался только с учителями.

Однажды отец сказал мне, что наш дом был его самым лучшим капиталовложением. Когда я объяснил ему, почему не считаю дом хорошей инвестицией, мы с ним крупно повздорили.

На этой схеме видна разница в отношении богатого и бедного папы к своим домам. Один считал свой дом активом, а второй – пассивом. Помню, я нарисовал еще одну схему, чтобы показать своему отцу, в каком направлении движется денежный поток.

Кроме того, я продемонстрировал ему, какие дополнительные расходы влечет за собой владение домом. Чем больше дом, тем больше расходы на его содержание, и денежный поток уходит через колонку расходов.