Охота на охотника - Карина Демина (2021)

– Мне тут предложили, точнее, поручили… не только мне… в общем, тут кто-то сильно умный посчитал, что магов в империи больше, чем мест в университете. И не дело это, когда одаренные люди вместо службы императору дурью маются да в заговоры лезут. Они-то университет расширят, само собой, но понимаешь же, что ширить его сильно некуда. Вот и пришла мысль, что второй нужен… под императорскою рукой чтобы. А где я и где университет?

– Справишься.

От него пахло лесом. Светлым бором сосновым, в котором ветер гуляет. И да, ей бы хотелось вернуться… к этому вот бору. К солнцу, что, пробираясь сквозь колючий покров, разливается по сухим мхам. Тронуть тяжелую смолистую кору, липкую на жаре.

Вдохнуть запах. Снять ягоду черники или…

– Если поможешь, справлюсь.

– А если нет?

– Поможешь, – уверенно сказал Довгарт. – Куда ж ты денешься. У меня, между прочим, сердце слабое. За мною постоянный пригляд нужен, чтоб целитель хороший, а то прислали каких-то девиц… юбки короткие, губы намалеваны. Срам, а не целительницы!

– Куда прислали?

– Ко мне. – А глаза смеются. – Приглядывать.

– Я им пригляжу, – пообещала Властимира и поднялась, на руку опираясь. – Так пригляжу… я смотрю, тут вообще думают, что если дар есть, то и учить не надобно, само приложится…

– Вот и поучишь.

А солнце там жаркое, даром что лето короче крыла мушиного. Но такого Властимира нигде не встречала…

– Будешь этим… как его… деканом целительского факультета.

– Я?

– А кого мне еще брать? В Арсиноре небось своего не отпустят. Они и тебя хотели звать. Преподавателем. Но я сказал им, что шиш. У них своих хватает, а мне ты нужней.

– В университете?

– В жизни.

Сказал спокойно. Ровно.

И наверное, ему можно верить. Наверное, он не обидит. Только сердце неспокойное – после инфаркта, между прочим, покой нужен – сжалось тревожно.

– Я не буду тебя торопить, – он вновь все понял и – диво дивное – не обиделся. Верно, с годами и огонь горит спокойней. – Только и ты не убегай больше. Ладно?

– Не стану, – пообещала Властимира.

Да и куда ей?

Если от солнца, северного короткого лета и этого невозможного мужчины. У него, между прочим, кусок души Властимириной, а потому приглядывать стоит, пока и вправду не прилипли к этому куску какие-нибудь девицы в коротких юбках и с напомаженными губами.

И вправду срам.

Глава 36

Лизавета просыпалась. И засыпала.

Она открывала глаза, видела над собою лица, но удержаться средь них не могла. Сон тянул ее, и она падала-падала, только затем, чтобы вновь очнуться и открыть глаза.

Тетушка с вязанием.

Спицы касаются друг друга и щелкают едва слышно. И тянется нить от розового клубочка, переплетается узором. Шапка будет? Шарф? Неважно.

Сестры.

Сидят на постели и ругаются, но шепотом, прилично. Шарф несвязанный делят? Или что-то важное? А ведь Ульянка не о шарфах думать должна. Ей пора к учебе готовиться, повторить хотя бы основное, чтобы…

Князь Навойский. Хмурый такой. Сразу просыпаться стало страшно. И захотелось успокоить в то же время: какие бы заботы ни терзали его, все пройдет. Тетушка так говорила и… права была.

Пройдет. Все.

Снова пустота. Голоса.

– Почему она не приходит в себя? – это вновь Димитрий. И сердится, сердится. Право слово, нельзя же постоянно быть жизнью недовольным? Это дурно на пищеварении сказывается, все о том твердят.

– Не знаю, – от Одовецкой пахнет полынью.

И она красивая.

Куда красивей Лизаветы. А еще родовита, богата и вообще…

– Физически она совершенно здорова. Душа ее тоже на месте, только… что-то не ладится. А целовать пробовали?

Это она Навойскому советует? Вот уж удружила… с такими подругами и врагов не надо. Где это видано, чтобы умирающих против воли целовали?