Мой любимый зверь! - Ольга Гусейнова (2021)

И вновь, как там, он обхватил ладонями мое лицо, погладил большими пальцами скулы, любуясь мной, а потом ласково попросил:

– Ложись спать, моя лаили, больше тебе не будет больно из-за меня. Я позабочусь.

* * *

Я сквозь сон почувствовала, что кто-то смотрит на меня… нехорошо смотрит! Открыв глаза, пару раз моргнула, отмечая, что уже рассвет разгоняет тьму, – и уставилась на Ровену, стоящую рядом на коленях. Она замахнулась палкой – собралась размозжить мне голову! Я вскинула руки, закрываясь от удара. Ровена дернулась, палка ткнулась в землю мимо, не задев меня, а она раздраженно зашипела:

– Чего руками размахалась, из-за тебя промазала!

– А т-ты ч-чего делаешь? – заикаясь от волнения, спросила я, приподнимаясь и шарахаясь от нее в сторону.

– Работаю! Тебя, королевну недоделанную, спасаю от кровожадных врагов, – буркнула телохранительница шепотом и, указав мне за спину, добавила: – Вон, смотри, убегает…

Я обернулась. Ну да, повезло, что она промахнулась, но не мне, а «врагу» – малиновой сороконожке, такой же, как та, от которой спасительницу позавчера ворона-мутантка избавила. Яркая мохнатая тварюшка, споро перебирая многочисленными лапками и складываясь-распрямляясь, удирала прочь. Мне даже смешно стало: кровожадная? Но сразу представила, что эта гадость могла бы залезть на меня, копошиться в волосах (а вдруг она ядовитая!), и передернулась:

– Жуть!

– Угу! – согласилась Ровена, а потом не без зависти пожаловалась: – Никакой справедливости. Эти насекомые… фу… Мы для них как конфетка, а клеранцев они по широкой дуге облетают и обползают.

– Чувствуют опасность? – обрадовалась я.

– Нет, просто зараза к заразе не пристает…

Мы почему-то продолжали перешептываться, как ночью с подругами в интернате. Отмахнувшись от язвительного замечания Ровены, я подошла к ней, присела и, зевая во весь рот, поинтересовалась:

– Давно встала?

– С полчаса, наверное.

– Ого! И рядом сидишь?

– С тобой теперь вкусно кормят и охраняют. – Ровена повела красивыми бровями и с предвкушением выдохнула: – И билеты домой раздают!

Ну и видок у нее! Неопрятный, ой нет, забавный, потому что сама наверняка такая же, с лохматыми, спутанными волосами в травинках, с заспанным лицом и в мятой одежде. Не по уставу! Тьфу ты, но все равно неловко. Эх, без резинок, заколок, после дурацкого вонючего мыла вместо шампуня с бальзамом наши волосы скоро станут не украшением, а гнездом для флоры и фауны Драуна. Вон уже одна претендовала. Расстроенно вздохнув, я села поудобнее и попыталась привести свою шевелюру в порядок хотя бы пятерней. Заодно с иронией заметила:

– Кто бы мог подумать, что счастье прекрасной Ровены – еда и покой?

– А твое, Эрика? – криво усмехнулась бывшая напарница, а ныне телохранительница. – Если тебе не только еда и покой нужны, зачем такого престарелого перца в мужья выбрала?

– Я?.. – у меня от изумления дар речи пропал, да еще пальцы запутались в колтунах. С усилием продрав прядь волос, я возмутилась: – Ну ты даешь! Райо всего тридцать пять! И мы, и клеранцы живем до ста пятидесяти.

И тут я про возраст Ровены вспомнила:

– А самой сколько?

Телохранительница продолжила гнуть свое:

– Да ладно, я не о том. Выбрала бы ровесника – воспитала бы его под себя. А теперь тебя будут воспитывать под чужие вкусы. Чувствуешь разницу?

– Чувствую, хая Ровена. И слышу вас тоже отлично. – Позади нее, словно призрак, вырос «престарелый перец».

Вскинув взгляд на Райо, я привычно замерла от восторга. Даже волосы, до этого не желавшие приводиться в порядок, мистическим образом выпрямились под моими пальцами. Сложив ладошки на груди, я со счастливой улыбкой смотрела на любимого. Вспоминала…