Ермак. Отряд - Игорь Валериев (2021)

Зайдя следом за Чаном в небольшое помещение, я увидел разложенные на столах, как я понял, подарки. И не ошибся. Гиринский дзяньдзюнь от своего имени посылал подарки для российского государя и членов его семьи. Для мужчин на столах лежали мечи дао, рукояти и ножны которых были отделаны золотом и драгоценными камнями. Для женщин припасены китайские веера, представляющие собой произведения искусства, шкатулки с драгоценностями. Но основная просьба состояла в передаче Александру III послания, вложенного в непромокаемый тубус, запечатанный сургучом с оттисками личной печати Чан Шуня. Что в послании, дзяньдзюнь мне не сказал. Ну и ладно! Как говорится, меньше знаешь – крепче спишь.

С сестрой удалось пообщаться не больше часа. Закинул во время разговора ещё раз удочку на её переезд с сыновьями в моё имение под Гатчиной, но Алёна в очередной раз ответила жёстким отказом. Хотя слёз при этом пролила немало. Ладно, будем решать проблемы по мере их поступления. Пока она здесь в безопасности и всем обеспечена вместе с детьми. Лишь бы Чан Шунь не заигрался в свои игры с партнерами из «Партии прогресса». Старушка Цзы Си легко решает проблему жить или не жить тому или иному чиновнику в её империи, а также их ближайшим родственникам. Но не будем о грустном.

Выйдя от сестры, получил от генерал-губернатора последние ценные указания, после чего пошёл искать Бутягина, чтобы сообщить о том, что цыганка нагадала ему и мне дальнюю дорогу. Также надо было решить вопрос с Севастьянычем, а то без него как без рук. Братам также надо сообщить последние новости. Дел вагон и маленькая тележка, а времени до отбытия осталось чуть-чуть, так как уже темнело. Выступить Чан Шунь порекомендовал на рассвете. К этому времени полуэскадрон и вьючные лошадки с подарками будут готовы. Осталось всё согласовать с Ренненкампфом.

До Хуньчуня добрались шестнадцатого сентября около часа пополудни. Полуэскадрон китайских всадников ушёл назад, едва впереди показались казачьи разъезды генерала Айгустова. Самого Николая Алексеевича в городе-крепости не оказалось, но комендант гарнизона разрешил воспользоваться телеграфом. Губернатор Гродеков приказал мне спешить во Владивосток и на старом моём знакомом пароходе «Херсон» идти в Одессу, а оттуда в Ливадию. Этот пароход-крейсер, временно поступивший под командование военных, должен был следовать в Россию за очередной группой войск практически без остановок.

До урочища Новокиевское дошли без приключений, где и расстались со своим сопровождением – казачьей полусотней. Оставшиеся двести с небольшим вёрст до Владика я, Бутягин и Севастьяныч прошли за три дня. Остановились в гостинице. Пока оформляли номера, узнали главную новость: два дня назад скончался великий князь Георгий Александрович. Быстро приведя себя в порядок, отправился с Павлом Васильевичем к генералу Беневскому.

– Проходите, господа! Очень рад вас видеть, – поприветствовал нас Аркадий Семёнович, вставая из-за рабочего стола. – Прошу, присаживайтесь. Николай Иванович мне уже сообщил, Тимофей Васильевич, что его императорское высочество вызвал вас к себе.

– Ваше превосходительство… – начал я, но был прерван генералом.

– Без чинов, господа. Вы не мои подчинённые. Так что вы хотели сказать, Тимофей Васильевич?

– Аркадий Семёнович, мы были в дороге больше недели. Введите в курс дела. Что с императором?!

– Господа, как вы уже, наверное, в курсе, два дня назад скончался великий князь Георгий Александрович, – генерал широко перекрестился, я и Бутягин последовали его примеру. – Состояние их императорских величеств и великой княгини Ольги Александровны тяжёлое. Государь наследник Николай Александрович вместе со своей супругой лично ухаживают за больными.

Генерала прервало пхеканье Бутягина. Тот сидел с красным лицом, выкатив глаза, пытаясь сдержать кашель.

– Что-то случилось, Павел Васильевич? – встревоженно произнёс Беневский.