Щипач - Юрий Корчевский (2021)

Сначала Алексей проговорил служебные дела. Где и кем работает, есть ли перспективная агентура, способы связи, в том числе экстренной. Потом коснулись политических событий в стране пребывания. В Париже, да и во Франции полно русских людей. Первая волна эмиграции пошла после Октябрьского переворота. Кто поумнее, да еще при деньгах, быстро поняли, что прежней жизни не будет. Желая сохранить семьи, научные и творческие разработки, уехали. В первую очередь во Францию. Потому что были союзниками по войне, а еще во Франции воевал огромный русский экспедиционный корпус и во многих городах были русские военные кладбища. Потом хлынула вторая волна эмиграции – белая гвардия, зачастую с семьями. Одни из эмигрантов желали поскорее ассимилироваться, ходили на курсы французского языка, организованные при православных храмах. Другие плыли по течению, устраивались на несложные работы – на автозаводы, в такси, на стройки. Но были и те, кто мечтал вернуться в Россию на штыках. Эти создавали воинские союзы, призывали в свои ряды офицерство и солдат. Среди эмигрантов были десятки боевых генералов. Хорошие организаторы, они быстро создали РОВС – Российский общевоинский союз. Сначала он содержался на пожертвования, потом стал интересен спецслужбам, деньги пошли оттуда. В описываемый период РОВС возглавлял генерал Врангель. В марте 1928 года он заболел гриппом, а одиннадцатого апреля врачи диагностировали у генерала туберкулез левого легкого в запущенной форме, 25 апреля генерал скончался. Были подозрения, что скоропостижная смерть стала результатом отравления. Но экспертизы никто не проводил. У офицеров РОВС не было возможности назначить исследования, а французов русские не очень интересовали.

После обсуждения начальником РОВСа был избран генерал Кутепов. С его избранием Москва прислала через посольство справку по генералу, все, что смогли найти в архивах. РОВС интересовал советскую власть как организация контрреволюционная. В РОВС входили многие офицеры-эмигранты. Учитывая, что все они имели хорошее военное образование, полученное в училищах и академиях, боевой опыт Первой мировой войны и гражданской, ненавидели большевиков, то представляли реально опасную силу. ИНО нацелил агентуру на проникновение в РОВС, однако сделать это было непросто. У РОВСа своя контрразведка, да и принимали в союз только тех, кого знали по Первой мировой или гражданской войнам.

Белая гвардия при эвакуации из Крыма сохранила все списки полков, даже денежную кассу, довольно скудную. Но уже во Франции РОВС получил денежную подпитку от эмигрантов первой волны, которые смогли обустроиться, организовать предприятия или купить готовые, заработать прибыль. Обиженные на большевиков, они щедро делились деньгами. Да и власти Франции смотрели на образование и действия РОВС сквозь пальцы.

Были и другие поводы для беседы – о смене правительства Франции, надвигающемся экономическом кризисе. Эмигранты, как наиболее обездоленные, прочувствовали затруднения на себе первыми.

И все же главными противниками в те годы СССР считал членов РОВС. К 1939 году, к началу Второй мировой войны, РОВС насчитывал сто тысяч членов, издавал журнал «Часовой». Для юнкеров и кадетов существовала школа по обучению воинским специальностям. Добровольцы из РОВС проникали на территорию СССР, обустраивались, вели подпольную работу. Главной целью было свержение власти большевиков, подготовка вооруженного восстания. Кое-что удалось. Так, в 1937 году террористическая группа из трех человек во главе с В. А. Ларионовым напали на партийный клуб в Ленинграде на набережной Мойки, 59, забросали заседавших гранатами. По сводкам ОГПУ убитых не было, а ранено было двадцать шесть человек. Также 10 июня этого же года совершили поджог, впрочем, неудачно. Причем при отходе группы через советско-польскую границу она была уничтожена пограничниками. В 1931 году была уничтожена ОГПУ группа Потехина, а в 1934 году – диверсионная группа Дмитриева.