Основной компонент - Александр Пономарев (2021)

В горле тут же пересохло. Руки затряслись. Сердце перепуганной птицей забилось в груди. Я попробовал дрожащими от волнения пальцами отделить находку от похожей на сухую ветку мертвой руки, но браслет накрепко прикипел к костям.

Тогда я схватил конечность за плечевую кость и со всего маху врезал ею, как дубиной, по росшему на краю ямы старому вязу. Костяшки с треском рассыпались, а браслет камнем улетел в растущий неподалеку и усыпанный розовыми цветами огромный куст шиповника. Пришлось выбираться из ямы и лезть за ним в самую гущу колючих зарослей.

Острые шипы царапали руки, ветки норовили выколоть глаза, но я все же вырвал добычу из зеленого плена. Чумазый, с исцарапанным лицом, но довольный собой до чертиков, я, с видом победителя, глянул на шумящие листвой деревья. Те словно журили меня за потревоженный покой мертвеца. Со стороны заболоченного оврага налетел холодный ветер, неся с собой запахи тины и раскатистое лягушачье кваканье. Мне стало не по себе. Я зябко поежился, оглядываясь по сторонам.

– Да чушь все это, бабкины сказки! – громко сказал я. – Хочешь не хочешь, а копать надо. Бык просто так от нас не отстанет, и чем быстрее мы с ним расплатимся, тем лучше будет для всех.

«И для вас, жмурики, тоже», – подумал я, глядя на лежащие по краям ямы кучи земли.

Удар о дерево и полет в кусты не прошли для трофея даром. Налипшая за долгие годы грязь частично отвалилась, являя миру серебряный браслет. Весь в кружевных завитках, он походил на свернутую в рулон полоску морской пены. Прямо по центру украшения из крупных бурунов проступал скалящийся череп с «зонненрадом» на лбу и похожими на алмазы камнями в глазницах. Со всех сторон к нему на гребнях маленьких «волн» стремились крохотные черепушки, сверкая мизерными кристаллами вместо глаз.

Неужели удача сменила гнев на милость и повернулась к нам лицом? Похоже на то. Браслет легко погасит половину нашего долга! Ну, может, я и загнул с оценкой его стоимости, но на треть суммы он точно потянет.

Ф-фу! Так и от сердца отлегло. А то ведь вчера Лёха с Мишкой чуть не разодрались из-за небогатого улова. Повезло, Димон вовремя вмешался, да и Петрович черпаком по крышке застучал, приглашая всех на ужин.

Кстати, Макар Петрович Синцов к нам прибился по настоянию того же Быка. Мы-то думали, дед за нами приглядывать будет, а он, оказывается, с семидесятых годов прошлого века ищет в этих местах могилу своего отца – Петра Евграфовича, старшины 484-го стрелкового полка 321-й стрелковой дивизии. Когда работал – все отпуска тратил на поиски. Даже с женой развелся из-за этого. Не простила она ему нереализованных поездок на Черное море, вышла замуж за другого, с кем и каталась по профсоюзным курортам, пока Союз не развалился.

Синцов-младший не особо и горевал. Продолжил искать могилу отца раз в год, а как вышел на пенсию, так почти прописался в прилегающих к Волгограду степях и таких вот перелесках по берегам Царицы. Видимо, на этой почве он и сошелся с Быком, когда тот только начинал черным копательством заниматься. Быку позарез был нужен надсмотрщик над работниками, спец по раскопкам, каким Петрович, несомненно, являлся, и, по совместительству, нянька: еду там приготовить, дров нарубить, костер развести.

Пораженные стойкостью Макара Синцова, мы пообещали ему: если наткнемся на останки его бати, обязательно дадим знать. Но, думаю, вряд ли нам удастся исполнить обещание. Еще несколько находок подобных этой, мало ли – повезет на рыцарский крест наткнуться или другие награды найти, и мы освободимся от всех обязательств перед Быком, а значит, и перед Петровичем тоже.

– Саня! – раздался приглушенный расстоянием голос Димона. – Заканчивай копать, дед на ужин зовет!