Основной компонент - Александр Пономарев (2021)

«Юнкерс» разогнался до сотни в час. Судя по трепыхающемуся в лучах прожектора красно-белому тканевому конусу указателя на краю поля, ветер подул навстречу самолету. Все складывалось как нельзя лучше. Теперь лишь бы шальными пулями не повредило движки и не продырявило топливные баки, а с остальным как-нибудь разберемся.

Резким толчком ладони я перевел рычаги управления двигателями вперед до упора. Моторы зарычали, как стая голодных львов. Лопасти винтов замелькали быстрее и вскоре слились в полупрозрачные круги. Через несколько секунд скорость достигла положенных ста пятнадцати километров в час, и я плавно потянул штурвал на себя.

Сзади загрохотал кормовой пулемет. Пока я пробирался в кабину и брал управление «юнкерсом» на себя, Дитрих протиснулся из салона сквозь узкую дверцу в хвостовой отсек, по лесенке забрался в верхнюю открытую турель и теперь щедро поливал свинцом бегущих к взлетной полосе пехотинцев из батальона охраны. Пули щелкали по бетону, со звоном кромсали самолеты, глухо чавкали, пронзая тела солдат. Те, кому не повезло, остались лежать на холодном бетоне, остальные бросились врассыпную, беспорядочно стреляя в ответ. Трассеры со всех сторон обгоняли натужно гудящий транспортник, бесследно исчезая в темноте.

Черная стена леса быстро приближалась, а я все не набирал высоту, опасаясь зенитчиков. Те могли подбить «юнкерс», оторвись я хотя бы на сто метров от земли, а так у нас был шанс выбраться из передряги живыми.

– Мы разобьемся! – заверещала Марика, глядя испуганными глазами на стремительно растущие в размерах деревья.

– Не дрейфь, старушка! – прокричал я в ответ и резко потянул штурвал на себя. Ревущий двигателями самолет пронесся над острыми пиками елей, едва не касаясь колючих макушек колесами шасси, и снова клюнул носом, как будто был не в силах набрать высоту.

Маневр оправдал себя. Ночное небо под крутыми углами пронзили яркие кинжалы прожекторов. Длинные лучи света судорожно заметались в попытках засечь беглеца, но самолет оставался вне зоны видимости. Сзади и сбоку загромыхали зенитки. Огненные росчерки снарядов промчались намного выше «юнкерса» и улетели на север и восток.

Снова затарахтел пулемет Дитриха. Он лупанул по зенитчикам, чтобы те оставили нас в покое, и добился цели. Больше по нам не стреляли, если не брать в расчет одинокие пунктиры трассирующих пуль.

Как только закончился примыкающий к аэродрому лесной массив, двигатели заурчали, как довольные жизнью коты, и транспортник легко набрал высоту. Подниматься выше полукилометра я не рискнул из-за отсутствия теплой одежды. Если уж на этой высоте у меня зуб на зуб не попадает, боюсь представить, что бы со мной произошло, надумай я занять эшелон в тысячу метров.

Я вернул штурвал в среднее положение и потянул на себя рычаги управления двигателями. Рев моторов приутих, и в кабине стало относительно комфортно в плане шума. Как в «жигулях» на скорости сто километров в час с открытыми окнами. Рычаг управления закрылками щелкнул шариком стопора, когда я выставил его на отметку «10». Совсем убирать закрылки я не рискнул, чтобы в случае чего у меня было время принять решение. Все-таки я не профессиональный пилот, а в жизни, к сожалению, не бывает волшебной кнопки «перезагрузка».

В салоне раздался громкий топот. Пару секунд спустя Дитрих с шумом ввалился в кабину, скрипнул пружиной откидного стула бортмеханика и грузно плюхнулся на обтянутую дерматином железку.

– Ты зря покинул хвостовую турель, Дитрих. Возвращайся обратно. Надо быть наготове на случай, если за нами пустят погоню.

– Не пустят. Часть самолетов мои парни взорвали, остальные я из пулемета продырявил. Думаете, я просто так стрелял, когда мы взлетали?

– Но ведь они могут передать о нас по рации, – сказала Марика с тревогой в голосе. – И тогда на перехват вылетят истребители с других аэродромов.