Странник - Питер Ньюман (2015)

Группа разбивает лагерь. Коза отправляется исследовать территорию, и местные полчища морских птиц ее ничуть не впечатляют, как и оставленные ими зловонные художества.

Люди же не ищут развлечений, они сбиваются в кучку в лагере и даже такой возможности уже счастливы. Большинство моментально засыпает. Выстроенные кругом обогреватели обеспечивают тепло и мягкий, успокаивающий свет. Разговоры переходят на философские и личные темы, а там и затихают, чтобы навсегда стереться из памяти.

Несколько часов спустя люди просыпаются от громкого стука копыт о камень. Птицы кричат и взмывают в небо, бросая гнезда вместе с птенцами. Отчаянные вопли пронзают слух и тем, кто спит крепче всех. Коза проносится мимо лагеря и запрыгивает на корабль к Деке. Не останавливаясь и на миг, она ныряет в рубку и скрывается из виду.

Светильники загораются на полную мощь. Люди смотрят друг на друга – и после на чистые небеса в поисках ответов.

Меч у Странника на боку обеспокоенно пробуждается.

– Смотрите! – говорит Мел, направляя луч фонаря вверх. Высоко на скале, где обычно властвуют птицы, виднеется внушительный, широкий силуэт. Некоторые фрагменты брони пришлеца блестят на свету, другие темны. Силуэт движется, обнажает искривляющийся стонущий меч, бросает вызов.

Одинокий звук все тянется, тревожа слух гораздо дольше, чем должен.

– Я больше никого не слышу, – говорит Вред.

– Давайте выступим против него вместе, – Дженнер снимает с плеча винтовку.

– Я обычно в драку не лезу, но если я вам нужен, то я с вами, – добавляет Деке.

Две из трех сестер из Слейка разделяют боевой настрой. Все остальные выглядят потерянными, испуганными. По примеру козы они пятятся к кораблю.

Странник всматривается в лица оставшимся, его собственный взгляд кажется отрешенным. С закрытыми глазами он оставляет на лбу у Веспер поцелуй в знак нежеланного прощания. Девочка вцепляется в бродягу и плачет, когда ее пальцы срываются с его одежды. Ожидающие руки Вреда не слишком-то утешают малышку.

– Так какой у нас план? – нервно и нетерпеливо спрашивает Дженнер.

Странник кладет руки молодому человеку на плечи, вынуждая сесть обратно на землю.

– Я не понимаю… Мы же с тобой, все мы. И мы готовы сражаться.

Бродяга кивает ему и начинает пятиться к скале.

– Ты не должен идти один!

Бросив напоследок печальную улыбку, бродяга взбирается на скалу. В отчаянии стражник поворачивается к Вреду.

– Ничего не понимаю. Почему он мне улыбнулся?

– Потому что обычно ему это говорю я. И потому что это неправда. Даже если бы ему и хотелось, он никогда не один.

Скалы наверху скользкие от морской пены и птичьего помета. Командир наблюдает за тем, как карабкается к нему хранитель Злости. Рыцарь испытывает порыв ударить немедленно, отправить врага на смерть на каменистом пляже, но другой, менее логичный порыв заставляет подождать. Мотив приходит на ум позже: Злость необходимо уничтожить, ее сущность дóлжно погубить, заставить замолкнуть. И если она упадет в море, это будет означать смерть для повелителя.

И для самого рыцаря.

Но удерживает его руку нечто иное. Он осознает это, все дальше проникая в глубины собственной природы. У возникшей мысли нет ни контекста, ни удовлетворительного объяснения – один лишь факт того, что это будет неправильно. В последнее время командиру стало не хватать прежней определенности.

Заключенный в его руках оскверненный меч непрестанно вопит, металл вырывается из очертаний клинка, растягивается, угрожая расколоться, а следом ниспадает обратно, вновь собираясь в лезвие.