Дыхание тьмы - Анатолий Махавкин (2018)

Тварь останавливается и смотрит на меня. Потом стремительно срывается с места и доли мгновения я вижу лишь жёлтые точки глаз. Такое ощущение, будто они очень неторопливо плывут в сумраке подвала.

Кочет успевает сделать пару выстрелов, а потом его вырывают с такой силой, что я едва не теряю обе кисти. Шипастый кулак кажется частью теней, пляшущих вокруг, но бьёт совсем не по призрачному. Пытаюсь угадывать направление следующего удара, однако — тщетно. Боли почти нет, просто тело немеет в местах попаданий. Огоньки глаза становятся всё ярче, пока последний, самый могучий, удар не отрывает тело от земли, отправляя его в короткий полёт.

Но я всё ещё в сознании. В висках точно поселились два усердных молотобойца, а в груди поднимается гриб ядерного взрыва, который вот-вот разорвёт меня на куски.

И время останавливается.

Я вишу между полом и потолком, а чёрная тварь неподвижно стоит передо мной, выбросив вперёд огромный кулак. Пылинки застыли в тусклых полосах света, подобно уродливому снегу, а чёрная фигура в тёмном глухом плаще пристально следит за мной из того прохода, откуда мы явились сюда.

Впрочем, я тут же забываю о загадочном наблюдателе. Время сдвигается с мёртвой точки, но очень медленно и какими-то рывками. Вот я медленно плыву в грязном воздухе, а вот уже отталкиваюсь от стены и направляюсь обратно. Странно, оказывается мёртвая морда Альфы способна отражать некие примитивные эмоции.

Противник удивлён.

Ситуация меняется. Под перезвон молотобойцев я принимаюсь осыпать врага градом ударов, почти не встречая серьёзного сопротивления. Кажется, что передо мной поставили тренировочного манекена, куклу, которая способна лишь неуклюже шевелить мускулистыми конечностями, не успевая прикрывать жизненно важные места.

А мои удары, на удивление, становятся всё мощнее: кости под плотной шкурой хрустят, а броневые пластинки слетают с мясом, оставляя кровавые следы. Альфа уже не атакует; он закрывается лапами, точно боксёр в грогги, но очередной удар переламывает руку, и она повисает на мышцах. Пинок по колену и чёрная тварь валится на пол.

Всё это время алая пелена ярости полыхает в глазах, отчего враг кажется схематичной картинкой и лишь после падения противника всё становится на места. Туман ярости рассеивается, перестук молотов утихает, и я слышу жалобный скулеж существа, распростёртого у ног. Альфа не просто повержен, он находится на последнем издыхании, напоминая кусок мяса, а не машину для убийства, какой был ещё пару минут назад.

Что произошло?

Внезапно, как взрыв, вспыхивает воспоминание о раненых товарищах, и я бросаюсь было к ним, но тотчас останавливаюсь. Загадочный наблюдатель в чёрном плаще с глубоким капюшоном никуда не делся. Он, как и прежде, стоит в рваном проломе, и я ощущаю его пристальный взгляд. Почему-то возникает ощущение, будто фигура неизвестного точно окутана роем чёрной мошкары — силуэт смазан и постоянно меняет очертания.

Наблюдатель поднимает руки и ладони в чёрных перчатках медленно хлопают одна о другую.

Раз. Другой. Третий.

Потом смутная фигура исчезает. Причём, происходит это мгновенно: вот я вижу незнакомца, а в следующий миг его уже нет. И лишь глухое эхо скупых аплодисментов продолжает звенеть в ушах.

К чёрту! Что там с Федей и Егором?

Молчанов уже пытается подняться, первым делом сбросив с головы лопнувший (да!) шлем. На физиономии красуются несколько кровоподтёков, но в остальном командир выглядит очень даже неплохо. Впрочем, не мешало бы осмотреть тело: мои рёбра до сих пор ноют при воспоминании о знакомстве с кулаками чёрного выродка.

— В порядке я, в порядке, — бормочет Федя, когда я пытаюсь ему помочь, — Глянь, что там с Егором.