Следак - Николай Живцов (2021)

Впрочем, сами виноваты, все-таки они совершили должностное преступление – покрывали алкаша, еще и оружие ему дали, чтобы однажды он всех по белочке перестрелял. Хотя не мне, конечно, проповедь читать. По сути, лично мне Мохов ничего плохого не сделал. Да, не проконтролировал, к кому Левашов молодого сотрудника посадит, но у начальника следствия и без всяких мелочей полно дел. Так что, как ни крути, мною был нарушен мой же принцип «не жалеем тех, кто не пожалел нас». Получается, сам его себе определил, сам и нарушил. А может, фиг с ними, с этими принципами? Когда дело касается выживания, становится не до сдерживающих факторов.

Я горько усмехнулся своим мыслям. Вот так все и бывает: там уступишь, тут отступишь и на выходе получаешь… не знаю, кто в итоге получается.

Я помотал головой – какая-то фигня в голову лезет. Не до самокопаний мне сейчас. Вот выберусь отсюда, тогда сяду и все осмыслю, дам совести себя погрызть вволю, если она к тому времени не атрофируется.

Я усмехнулся и резко отвернулся от окна. Пробежал взглядом по бардаку, что остался в кабинете. Надо что-то со всем этим делать.

Внезапно дверь открылась.

– Чапыра, Альберт? – спросил заглянувший в кабинет мужчина в форме старшего лейтенанта милиции и с кожаной папкой в руках.

– Да, это я, – ответил я нежданному посетителю.

– Я следователь Сорокин, Антон. – Протягивая мне руку, мужчина переступил через порог, стараясь не задеть разбросанные уголовные дела и пустые бутылки. – Мне сказали тебя на выезд с собой взять, – сообщил он цель своего прихода.

– Поехали, – пожал я плечами. Уборка откладывалась.

Мы спустились на первый этаж и зашли в дежурную часть.

– Знакомься, это Юра Новиков. – Сорокин указал на старлея, мужчину лет тридцати, который при нашем приближении, не отрывая уха от телефонной трубки, пожал нам обоим руки.

– Адрес продиктуйте! – прокричал он в трубку. – Какая улица? Громче, не слышу!

– А это Коля Кравцов. – Я пожал протянутую руку мужчине с лейтенантскими погонами.

– И куда мне этих баб девать? – сразу же отвлекся лейтенант Кравцов от нас. – Там мужики сидят, – объяснял он патрульным, привезшим двух женщин шаромыжного вида, которые в это время стояли в коридоре за стеклом дежурной части и смирно ожидали своей участи.

– У вас что, одна камера?! – пытался отвязаться от добычи старший патрульный.

– Альберт, не спи, – поторопил меня Сорокин, и мы прошли дальше. Спустились по ступеням и вышли на территорию закрытого двора, куда из моего кабинета выходят окна. – Залезай, – указал он мне на служебный уазик.

В машине кроме сержанта-водителя были еще два человека, оба в звании лейтенанта. На переднем пассажирском сиденье сидел почти мой ровесник. Он развернулся и с прищуром рассматривал на меня.

– Это наш новый следователь Альберт Чапыра, – начал представлять нас друг другу Сорокин. – А это Вадим, инспектор уголовного розыска, – кивнул он на молодого. И Сергей Львович – наш эксперт, – указал он на мужчину постарше.

– Ну что, погнали? – развернулся к водителю Вадим. И вновь развернулся вполоборота к нам, как только машина тронулась. – Говорят, у вас там сегодня веселуха.

– Да без понятия, краем уха только слышал, – отмахнулся от него Сорокин. – Не до этого было. По уши в работе.

– Говорят, Кривощеков допился до белочки, начальство начал из окна отстреливать. – Вадим заржал.

Сергей Львович заинтересованно прислушивался. Водитель вполглаза наблюдал за нами через зеркало.

– Напридумывали уже черт-те что, – усмехнулся Сорокин. – Просто бутылка выпала из окна.

– Ага, и неудачно приземлилась, – не переставая ржать, договорил опер.

– Ну да, неудачно, – признал Сорокин.

– Приехали, – затормозив, сказал водитель.

– Быстро мы. – На время потеряв интерес к разговору, Вадим первым вылез из машины.