Жизнь на двоих - Анна Шнайдер (2021)

– А если ее будут спрашивать, что случилось дома?

– София ответит: «Это личное».

– Все равно пойдут слухи, ваше величество. – Ральф скептически поджал губы. – Особенно если учесть то, что написали в «Золотом орле» про абсолютный щит, защитивший наследницу.

– Абсолютный щит – невозвратное заклинание. А София вернулась.

– Чудо. Которое сотворили вы, как потомок Защитника.

Арен поднял брови, и Рильо пояснил:

– Я думаю, такой вариант обязательно будет гулять среди прислуги. Еще и неземную любовь приплетут.

«И будут правы», – подумал император, усмехнувшись, но вслух сказал:

– Не страшно. Пусть болтают, в пределах дворца можно. Поболтают и забудут через месяц.

После разговора с Ральфом Арен до обеда проводил совещание с судебным комитетом и на обед вырвался с огромным трудом. В другой день он быстро перекусил бы в кабинете, но очень хотелось увидеть Агату с Алексом.

Дети ждали Софию и вновь спрашивали о ней, и император обещал, что вечером он ее обязательно приведет, а пока надо подождать. На всякий случай проверил чувства Виктории, сняв щит, и убедился, что она не злится и не ревнует. Надо бы поговорить с ней насчет поездок на море, но для этого Арену требуется время, а сейчас его уже ждет Гектор Дайд и после него – сотрудники финансового комитета.

Дознаватель, уставший и взмыленный, как обычно, и хорошо знавший, каким тяжелым днем у императора всегда была среда, доложил обо всем быстро и четко.

– На одном из охранников Императорского театра мы нашли следы ментального воздействия. Не кровного, обычного. Он из тех, кто имел доступ к архиву со всеми ключами театра. Мы его хорошенько допросили – пустышка, ничего не знает и не помнит. Дал согласие на запись и просматривание воспоминаний на кристалле памяти, но это ничего не принесло. Ключ он не передавал никому в руки, а просто оставил в условленном месте.

– Ясно. Что дальше планируешь делать?

– Искать связь между последователями вашего брата и Императорским театром. Не может быть, чтобы его выбрали по случайному принципу, должна обнаружиться связь, свой человек среди служащих. Подобный факт – не то, что можно бросить дознавателям, как кость собаке, чтобы грызла и не отвлекалась. Это промашка. И промашки должны быть еще.

– Возможно, только одна промашка и будет.

– Нет, ваше величество. – Улыбка Гектора стала хищной, как у змеи. – Это цепочка. Одна ошибка тянет за собой вторую, вторая – третью, и так далее. Достаточно одной мелочи, чтобы погубить все дело. Нам сейчас необходимо понять, куда именно смотреть, в какую сторону.

– Хорошо, копайся, – кивнул Арен, глядя на часы на браслете связи. – Завтра доложишь подробнее.

Финансовый комитет, к сотрудникам которого император отправился после встречи с Гектором, выпил из него всю кровь и высосал все мозги, и к шести часам вечера, когда совещание наконец закончилось, Арен опять начал ощущать себя старой мочалкой. Но все-таки не до такой степени, как накануне.

Настало время идти за Софией, и император, предупредив по браслету ее и Вагариуса, шагнул в камин.

Время после выписки пролетело незаметно, потому что было наполнено исключительно радостными эмоциями. София в сопровождении Вагариуса вернулась домой, к маме и сестрам, и до самого вечера наслаждалась бездельем. Синтия с утра, пока дочь выписывали, приготовила целый стол разных вкусностей, и София с Вано первым делом пообедали. Безопасник так нахваливал стряпню ее мамы, что Синтия смущалась и краснела, будто маленькая девочка, но София видела – ей приятно, и радовалась. Она очень хотела, чтобы они подружились, точнее, даже породнились – ведь Вано нужна семья.

– Я думал кое о чем, Софи, – сказал Вагариус, когда они поднялись в ее комнату ближе к вечеру. Синтия с девочками остались внизу мыть и убирать посуду. – Хотел обсудить это с тобой, прежде чем…

– Что такое? – Она улыбнулась и посмотрела ему в глаза.