Клетка короля - Клетка короля (2017)

Не исключено, что меня вырвет на бедного гравитрона, увешанного людьми.

– Расслабься, – говорит Кэл мне на ухо. – Просто держись. Все будет хорошо. Закрой глаза.

Я совершенно не против.

Я ерзаю, притоптываю, вздрагиваю. Сплошные нервы и движение.

– Все нормально, – шепчет Кэл. – Они справятся. Солдаты это умеют.

Я крепче цепляюсь за него – до боли.

– А ты?

Кэл сглатывает.

– Кэм, можешь начинать. Пилот, снижаемся.

Тишина обрушивается на меня, как удар молота. Она не болезненна, но от нахлынувшего воспоминания я враз слабею. Я стискиваю зубы, чтобы не закричать, и зажмуриваюсь так плотно, что вижу звезды. Естественное тепло Кэла служит мне якорем, хотя и ненадежным. Я крепче обхватываю его, как будто могу с ним слиться. Он что-то бормочет, но я не слышу. Ощущение медленно наползающей удушливой темноты и предчувствие еще более страшной смерти всё перекрывают. Сердце начинает биться втрое быстрее, колотясь в груди, – кажется, что оно вот-вот взорвется. С ума сойти, я и правда готова выпрыгнуть из самолета. Что угодно, лишь бы выйти из-под действия тишины. Не вспоминать больше.

Я едва замечаю, как самолет снижается, качаясь среди грозовых туч. Кэмерон мерно выдыхает, стараясь дышать ровно. Если остальным ее способность причиняет боль, никто этого не выказывает. Мы тихо снижаемся. А может быть, мое тело просто перестало реагировать.

Когда мы собираемся на трапе в хвосте самолета, я понимаю: «Всё». Самолет грохочет, сотрясаемый ветрами, с которыми Кэмерон ничего не в силах поделать. Она кричит что-то, что я не могу разобрать сквозь шум крови в ушах.

А потом подо мной разверзается бездна. И мы падаем.

Когда Серебряные из Дома Самоса прервали мой прошлый полет, у них, по крайней мере, хватило совести склепать нам железную клетку. Теперь же вокруг нет ничего, кроме ветра, ледяного дождя и клубящейся тьмы, которая тащит нас во все стороны. Инерции должно хватить, чтобы мы не отклонились от цели, – и кроме того, ни один нормальный человек не ждет, что кто-то выскочит из самолета в нескольких сотнях метров от земли, в разгар бури. Ветер визжит, как женщина, и рвет мое тело на части. Зато я больше не чувствую давления тишины. Прожилки молнии в тучах зовут меня, как бы прощаясь.

Летя вниз, все вопят. Даже Кэл.

Я продолжаю кричать, когда наше падение замедляется – примерно в двадцати метрах над зазубренными шпилями Корвиума, представляющего собой восьмиугольник зданий и внутренних стен. К тому моменту, когда мы аккуратно приземляемся на гладкую мостовую, скользкую от дождя, я срываю голос.

Наша новокровка поспешно отстегивает нас, и я падаю навзничь, приземлившись в обжигающе холодную лужу, но меня это ничуть не смущает. Кэл живо вскакивает.

А я лежу несколько секунд, ни о чем не думая. Просто смотрю на небо, с которого свалилась – и почему-то выжила. Затем Кэл хватает меня за руку и поднимает, вернув к реальности.

– Остальные сейчас приземлятся здесь, так что нам надо двигаться, – он толкает меня вперед, и я, спотыкаясь, шлепаю по грязи. – Гравитроны, Ареццо спустится со следующей партией и телепортирует вас обратно наверх. Не зевайте.

– Да, сэр, – отвечают те, готовясь к новому раунду.

При этой мысли мне чуть не становится дурно.

А Фарли на самом деле плохо. Она выворачивается наизнанку в проулке, извергая свой скудный завтрак. Я и забыла, что она ненавидит летать, не говоря уж о телепортации. Наше падение совместило худшие свойства того и другого.

Я подхожу к ней и обвиваю рукой, чтобы удержать прямо.

– Ты в порядке?

– Да, – отвечает она. – Немного подкрасила стенку.

Я смотрю на небо, с которого льется холодный дождь. Необычайно холодный для этого времени года, даже на севере.

– Надо идти. Они еще не на стенах, но скоро будут.

Кэл слегка исходит паром. Он застегивает куртку, чтобы не промокнуть.