Миттельшпиль - Михаил Баковец (2021)

– Мы не знаем, какие тут драконы, что они собой представляют, – буркнул все тот же мужчина. – Может быть, мы навсегда отвадили их от нашего поселка.

– Ладно, что сделали, то сделали, – вздохнул Сан Палыч. – На этом закончим на сегодня. Пахомов, удвой караулы на стене сегодня, Мартын, а ты выпусти на улицу дополнительные патрули, пусть у каждого старшего будет ночник и тепловизор обязательно. И чтобы никого постороннего ночью не было. Таких балбесов в холодную сажать независимо от пола и возраста.

– Хорошо, будет сделано, – кивнули в ответ названные главой мужчины.

– Вить, задержись на пять минут, хорошо? – посмотрел на меня Палыч, когда все встали со стульев и лавок, собираясь покинуть комнату, где проводилось совещание. Когда мы остались одни, он сказал: – У тебя в отряде местные есть, так?

– Да. Хочешь, чтобы я у них узнал про драконов?

– Угу, узнай, пожалуйста. Вот беспокоит меня чуйка, что нам это еще аукнется позже, – тяжело вздохнул собеседник. – Драконы – они и в другом мире драконы. Если они могут плеваться огнем и имеют непробиваемую шкуру, то пять штук таких летающих огнеметных танков спалят ко всем чертям наши дома. С воздуха мы очень слабо защищены. Тут ни стены, ни башни со рвом никак нам не помогут.

– А почему вы не хотите перебраться ко мне? Или в любое другое баронство?

– И в каком качестве ты нас там видишь? Вассалов-крепостных? Какая-то часть особой разницы не увидит, но есть те, кто взбунтуется. Я и сам не хочу уходить к кому-то в подчинение, даже, извиняй, к тебе. А уж под туземного барончика сумасброда – тем более! И среди нас наберется несколько десятков таких. У больше чем половины есть семьи, друзья, которые их не оставят. Захватывать себе земли и стать таким же феодалом, как ты… сомневаюсь, что выйдет из этого что-то хорошее. Тебе банально повезло, по местным законам ты получил титул и феод без нарушений. А теперь представь, что придет толпа иных, желающая стать баронами и виконтами, представил? И там не один или два человека видит себя представителем голубой крови, а дюжина как минимум. Это дюжина феодов, это сотни, если не тысячи убитых и раненых, это разоренные земли, ослабление границы. И я думаю, что на такое наше поведение последует жесткий ответ со стороны местной аристократии и короля. Нас просто сметут, никакое огнестрельное оружие не поможет против магов и высококачественных амулетов. А я не хочу новых смертей, и так люди рядом со мной смотрят Смерти в глаза каждый день. Сейчас мы более-менее создали анклав, обустраиваемся, улучшаем свою жизнь. В планах открыть школу для детей. Собираем все книги и учебники, что могут принести пользу, везем станки, инструменты. Каждый занят на своем месте, имеет жилье, какое-то имущество и меньше всего на свете хочет бросать все и срываться, начинать все сначала.

– А если Перенос опять случится? – привел я веский аргумент. – Он же бьет неожиданно по площадям, этот катаклизм никак не спрогнозировать.

– Во-первых, он так часто не происходит, если верить искателям, с которыми общался. И всегда сопровождается неприятными ощущениями вроде кошмаров, раздражительности, резкого обострения болячек. Поверь, если появятся все эти факторы, то народ сам побежит впереди своего визга прочь отсюда. А я их возглавлю. А пока что наше положение хорошо отражают поговорки, придуманные прадедами: авось… небось… бог не выдаст… пока жареный петух не клюнет… и так далее. Мне бабка рассказывала, что даже во время войны многие отказывались покидать свои дома перед оккупацией, хотя им не один человек описывал зверства гитлеровцев. Так что, пока мы останемся здесь, у русских в крови такое поведение.

– Все равно опасно, Палыч, – покачал я осуждающе головой, – с огнем играете. О Переносе мне маги рассказывали, что в разных документах этот процесс описывается крайне непредсказуемым. Ко всему прочему здесь живут твари, которых не остановят пулеметы с гранатами, и ваши железные стены для них на один чих.