Адъютор - Владимир Корн (2021)

И она пытается выдать себя за простую ученицу мага Корнелиуса! Бриллианты в ожерелье и серьгах и платье – последний писк столичной моды. Возникали обоснованные сомнения: так ли задержал ее разговор, когда Сантра увидела в окно вышагивающего сарр Клименсе? Несомненно, она потратила сколько-то времени на приведение себя в порядок, перед тем как обрадовать своим появлением. Мог бы улыбаться нормальной улыбкой, обязательно бы улыбнулся, подумав, что Сантра определенно нервничала в связи с тем, что меня могло уже и не оказаться у храма.

– Господа желают отужинать? – быстро подскочил человечек, глядя угодливо и в то же время оценивающе.

Мы лишились плащей, и он сразу успокоился. Блеск драгоценностей Сантры и эфес моей шпаги произвели на него должное впечатление.

– Именно. И еще нам хотелось бы как можно больше уединения.

Такой спутницей, как Сантра, безусловно, можно гордиться, но на то у меня были свои причины.

Стол действительно располагался в удобном месте, карта вин не разочаровала, как и выбор блюд. Не разочаровало и поведение Сантры. Она не морщила нос и не делала брезгливые гримаски, когда мы выбирали блюда. Некоторые почему-то уверены, что именно такое поведение является признаком благородного воспитания. Нет, прежде всего, оно заключается в том, чтобы быть естественным в любой среде. Куда бы ты ни попал и в какой компании ни оказался. Между непосредственностью и развязностью тончайшая грань, и воспитание позволяет ее не переходить.

– На мой взгляд, мы начали привлекать к себе чересчур много внимания, – через некоторое время, когда нам удалось оценить и вино и местную кухню, поделилась впечатлениями Сантра.

– Ничего удивительного! Все дело в том, что Нантунет не так часто посещают такие ослепительные красавицы. Отсюда и реакция.

Хотя причина, думаю, была в ином. Кто-то из посетителей признал Даниэля сарр Клименсе, и вскоре о его присутствии узнали все. Ситуация, в общем-то, для меня привычная. И все-таки хотелось бы иной славы, пусть и не знаю, какой именно. Но не скандальной известности бретера, которому для очередного вызова на дуэль порой хватает одного косого взгляда. А то и вовсе не требуется никаких причин, достаточно моего плохого настроения. И ведь самое главное: ни разу в жизни я не давал повода, даже когда был совсем юн и горяч.

Блюда менялись, мы разговаривали о всяких пустяках и о вещах куда более серьезных, пока наконец дело не дошло до десерта – панна-котты с фруктовым соусом и кусочками клубничного мармелада.

– Вкусно, – кивнула Сантра. – На удивление, здесь неплохая кухня.

Ничего диковинного, замечательных кулинаров хватает везде. Самые вкусные в своей жизни медальоны из телятины я ел на севере, в крошечном городке. Название его давно позабыл, но помню вкус блюда.

Все шло замечательно, но в любой момент Сантра могла заявить, что ей пора возвращаться. Во всяком случае, свое обещание она уже выполнила.

– Вечер только начался. По-моему, в театре дают что-то интересное. Как вы на это смотрите?

– Даниэль, – сказал она в ответ. – Может быть, теперь самое время обсудить перипетии? Или все-таки пойдем в театр? – Глаза ее откровенно смеялись.

– Конечно же в театр, – заявил я в ответ, стараясь сохранять на лице невозмутимое выражение. – Но потом. Завтра, например, а еще лучше через неделю, месяц…