Королева мести - Джоан Швейгарт (2003)

— Сама подумай, Ильдико, — восклицал он. — Ты как-то говорила о песнях и легендах племени, которые поются для того, чтобы почтить память предков. Но если племя пропадет с лица земли, — случится мор, голод или война — эти песни исчезнут вместе с ним. Записанная же песня останется надолго и переживет тех, кто ее создал. И если пламя не уничтожит пергамент, то нашедшие песню потомки смогут прочесть ее и снова спеть.

Я засмеялась.

— Кому понадобится искать такую вещь среди останков?

— Наверное, никому. Я привел песню только как пример. Письменность полезна еще по многим другим причинам.

— Чем, расскажи.

— Расскажу, моя невежественная подруга. — Глаза Эдеко блеснули. Он опустил взгляд и какое-то время рассматривал руки в свете лампы. — Вот, например, законы. Римляне записывают все свои законы.

— И чем это лучше устных законов?

— Ты никогда не сталкивалась с ситуацией, когда человек утверждает, что никогда не слышал о каком-то законе? Если же закон записан, всякий человек, умеющий читать, не смеет заявлять о своем неведении.

— А еще?

Эдеко задумался, потом снова посмотрел на меня.

— Они записывают, какое у кого имущество, сколько золотых монет… Их старейшины спрашивают каждого жителя, чем тот владеет, и заносят это в свои книги. Потом, когда приходит время собирать налоги, они точно знают, сколько должны получить. А письма! Рассылать записанные сообщения очень удобно.

Я снова засмеялась.

— Там, откуда я родом, сообщения тоже распространяются легко. Для этого нужен лишь хороший наездник да быстрая лошадь.

Эдеко пригрозил мне пальцем.

— Да, но ты кое о чем забываешь. Представь, что у меня есть послание, предназначенное лишь для ушей Аттилы.

— Почему тебе тогда не отправиться к нему самому?

— Допустим, я не могу этого сделать. Скажем, что-то вынуждает меня остаться там, где я нахожусь. Если бы я умел писать, то записал бы свое послание на свитке и закрепил бы его печатью. Когда Аттила получит свиток с неповрежденной печатью, то он будет уверен в том, что никто мое послание не читал.

Теперь эта тема меня заинтересовала.

— Расскажи еще, — попросила я.

Эдеко приподнял бровь.

— Ты встречала человека, чьи мысли были важнее, чем мысли других людей? Такого человека, который влиял бы на других своим знанием и мудростью?

Я подумала о дяде Сигурда, Грипнере.

— Да, — осторожно ответила я.

— Когда такой человек умирает, его мысли и мудрость умирают вместе с ним.

— Если только не будут записаны, я поняла.

— И это еще не все. Римляне готовят свои речи, записывая их перед тем, как произнести. Таким образом, они ни о чем не забывают сказать, говорят красиво и точно. Они даже в любви признаются письменно, во всяком случае, те из них, что страдают от стеснительности и говорить о любви не в силах, потому что краснеют и теряют дар речи. — Эдеко покачал головой. — Письменность дает римлянам так много, что, может быть, я могу что-то и упустить. Например, они записывают рождение и смерть, браки и наследников.

— Как ты обо всем этом узнал? Расскажи мне.

Эдеко рассмеялся.

— Ну, письменность не такая уж и редкость, как тебе кажется. На земле много народов, которые пользуются этим мастерством, подобно римлянам. Например, гауты.

— Я ни с чем подобным не встречалась. А Аттила умеет писать?

— Этому мастерству сложно и долго учиться. У Аттилы нет на это ни времени, ни нужды. В стенах его города живет достаточно людей, способных сделать это для него. Например, есть один епископ, который…

— Епископ?

— Да, человек, который утверждает, что знаком с богами.

— Продолжай.