Шаг в сторону - Андрей Никонов (2021)

– Так сразу, как Синюю смерть увидел.

– Давай-ка подробнее.

О своей роли в освобождении странного существа я распространяться не стал, просто сказал, что смог увидеть синий контур, уже повреждённый. Услышав о комнате с барьером, лысый мотнул головой, и тут же три серых кафтана сорвались и побежали вниз. Вернулись через несколько минут, в течение которых я стоял, а лысый сидел и молча изучал меня. Прямо дыру протёр во мне.

Один из вернувшихся серых долго что-то шептал ему на ухо. А Тятьев в это время шептал на другое. Сразу видно, этот, в пенсне, выдающийся человек.

– Довольно. – Лысый поднялся. – Марк, твои действия признаются правильными и своевременными. Раз ты ещё к службе не приступил, отправляйся домой. И постарайся, пока в столицу не приедешь, ни во что подобное не влипать. Дальше это уже дело колдовского приказа, с канцелярией мы сами свяжемся, боярин Россошьев уже в курсе происходящего. Тебя проводят. Курову до повозки донесёте, до тех пор пусть спит. Справишься? А как доедешь, все подробно на бумаге изложишь и Россошьеву передашь, ты же ему служишь, негоже через голову что делать.

Он кивнул головой Филу, тот угодливо поклонился, двое серых подскочили, взяли Тину за руки за ноги и понесли вслед за нами.

– Знаешь, кто это был? – Фил подмигнул мне.

– Откуда. Я кроме Россошьева из этих кругов не знаю никого.

– Это сам окольничий колдовского приказа боярин Еропкин.

– Ну и ладно, тут куда ни плюнешь, в боярина попадёшь. Ты мне скажи лучше, друг ситный, чего вы так долго ехали? Я все, как ты сказал, сделал, три раза кольцо повернул, нажал, три раза в другую сторону, и ещё два раза понажимал, дело-то срочное. Схарчить меня могли, нервничал. Колдун этот на всю голову больной был, думал, не дождусь уже вас.

– Да мы сразу и собрались, в тот же миг. Пока доехали, пока сигнал твой ловили, время прошло, а потом Кувалда увидел первый труп с разорванным горлом и решил колдовских вызвать, что-то такое в свои окуляры увидал. От колдовских порталом двое прибыли, хорошо, что у нас с собой переносной есть на всякий случай. Просто так не стали бы его активировать, все-таки пятьсот золотых, за такое нам бы головы сняли, а тут вон как – серые все оплатят. Потом мы внутрь прошли, а там уж увидали этих двоих, у одного что-то такое во лбу было, что серые всполошились и подкрепление вызвали. А там уж так долбануло, что их амулеты аж взвыли. Ну тут и Тятьев с Еропкиным прискакали, видать, что-то очень серьёзное, чтобы окольничий сам куда появлялся, раза три на моей памяти было. А правда, что ты призрачную рысь видел?

– Вот как тебя.

– Ух ты, повезло тебе, мало колдунов, которые в живых остаются, они ведь только одарённых любят, простых людей могут и пощадить. А как ты от неё отбился?

– У меня с собой туманное молоко было, отдал, рысь отстала. Из Пограничья родичи присылают иногда. Только молчок, это секрет.

– Могила, – пообещал Фил. По глазам было видно, что версия ему понравилась, и завтра об этом будут знать все его знакомые. По глазам серых, несущих вдову, было видно, что и их знакомые тоже будут знать о туманном молоке. Осталось только зарегистрировать бренд, наладить выпуск и выставить в лавках – от покупателей отбоя не будет. Стеклянная бутылка, на ней алмазной гравировкой – рысь, и надпись серебром. Три золотых за литр.

Возле драндулета почившего Мефодия прохаживался Кувалда. Увидев нашу процессию, он без слов отобрал Тину у колдовских, погрузил на заднее сиденье и уселся рядом.

– В Жилин не поеду, – предупредил я. – Дел ещё полно в Славгороде, так что, ребята, рад бы подвезти, но ночь на дворе. Да и вы, как я понимаю, не безлошадные.

– Чего за дела-то, – Фил передал серым какую-то бумагу, похлопал их по серым плечам, – может, зазноба какая?

– Откуда. Я одинок.

– Врёт он, – как всегда влез Фил. – Сказывают, что девки вокруг него так и вьются. Особенно одна из Белозерских. Которые Белосельские, младшая ветвь.