Оригиналы - Кэт Патрик (2015)

Приподнятые уголки его губ выравниваются, его брови чуть опускаются, что заставляет его выглядеть не поверившим. Я могу поклясться, что его хватка на моей руке ослабляется. Я ослабляю мою, и наши руки распадаются в пространство между нашими стульями. Это пространство ощущается как долина. Я прижимаю мои руки к коленям.

— Что это вообще значит? — спрашивает Шон, глядя на девочек. Бетси пулей перемещается на край своего сиденья.

— Это значит, что ученые создали нас в лаборатории из чужой ДНК, — говорит она, звуча как смесь учителя и мамы. — Мы были имплантированы в утробу нашей мамы и пришли в этот мир так же, как и ты.

Я никогда не осознавала, насколько голос Бетси соответствует моему, как в эти секунды. Я ненавижу то, что Шон, вероятно, тоже это осознаёт.

— Вы так похожи, — говорит он, глядя на нас. Я всё больше и больше тревожусь, пока он не смотрит на меня и тихо добавляет: «Почти». Это заставляет бабочек в моём животе трепетать и успокаивает меня. Немного.

— Мы похожи друг на друга, — говорит Бетси, — но, возможно, немного меньше, чем идентичные близнецы. Мы копии кого-то ещё, в то время как близнецы начинают вместе, как один и тот же человек, но яйцо разбивается на двух отдельных людей.

— В чём различие? — спрашивает Шон.

— Копии никогда не будут настолько же хороши как оригинал, — встревает Элла. — Наш Оригинал, возможно, был умнее нас. Или выше. И мы, возможно, имеем и другие различия, потому что мы выросли в яйцах нашей мамы, а не её.

Глаза Шона немного расширились.

— Вот почему тебя волновал Твиннер? — спрашивает он меня. — Вы же не думаете, что девушка — одна из…

Элла и Бетси отвечают одновременно.

— Возможно, — говорит Бетси.

— Нет, — говорит Элла.

Я просто пожимаю плечами.

— Наша мама говорила нам, что ребенок умер.

— Как это произошло? — спрашивает Шон.

Я вздыхаю; это не то, что я планировала. Но я решила поделиться этой стороной себя с Шоном, так что начинаю объяснять.

— Прежде чем мы появились, наша мама была известным ученым в финансируемой из федерального бюджета генетической лаборатории. Конечно, правительство не знает, но в лаборатории работали над клонированием людей в частном порядке. Однажды богатая пара обратилась к начальнику лаборатории, маминому боссу, доктору Йововичу и тайно предложили ему и его команде очень много денег, чтобы вернуть их маленькую погибшую дочку.

— Ты серьёзно? — говорит Шон, выглядя шокированным. — Это как в кино.

— Вполне, — говорю я, отвечая на оба вопроса одним словом. Когда он больше ничего не спрашивает, я продолжаю. — Как бы то ни было, ученые согласились, и после испытаний они определили, что проблемой, возможно, было генетическое заболевание матери, поэтому они решили, что им необходимо имплантировать ДНК в яйцеклетки другой женщины, прежде чем поместить в утробу клиентки. Мама вызвалась предоставить свои яйцеклетки, поскольку она была единственной женщиной в проекте. Клиенты были ознакомлены с полной медицинской историей на донора яйцеклетки, но они никогда не знали, что это наша мама.

— Примерно в то же время, когда ДНК была пересажена в яйцеклетки, но прежде чем они были введены в маму, отец поделился, что он и его жена хотели только одного из трех жизнеспособных яиц — одного лучшего — и хотели уничтожить остальных. Мама думала, что они хотели убедиться, что ученые не выращивают тайно других во имя исследований.

— Мама, вероятно, была слишком увлечена проектом в этом отношении, к тому же, будучи донором яйцеклетки, она вроде как чувствовала права на нас. Она не хотела, чтобы кто-нибудь из нас был удален. Так что она и её босс придумали план: он введет яйцеклетки в мамину утробу вместо клиентки и мама исчезнет, и затем он скажет клиентам, что в лаборатории был несчастный случай и все яйцеклетки разрушены.