Грех прощения - Анна Богинская (2018)

— Между нами ничего нет, — отчеканил он. — Но то, что ты ревнуешь, — это хорошо. Здоровая конкуренция тебе не повредит, — использовал он заготовку и поднял указательный палец. А получил неожиданную реакцию: Анна язвительно рассмеялась.

— К кому ревную? — в ее голосе звучала открытая издевка. Когда Матвей отправлял послание, он не знал главного: ей известно, кто такая Марина. — В том-то и дело, что я не могу ревновать к ней. Мы с ней авто разного класса, — разочаровала его Анна. — Наоборот, ты оскорбляешь меня таким выбором. Я же говорила тебе: если ты выбираешь между мною и ею, не стоит выбирать меня. Я тебя ей дарю!

Матвей смотрел недоуменно. В голосе Анны не слышалось истеричного крика, она четко произносила каждое слово, холодным, металлическим тоном, напоминающим ритмичные удары молотка. Тем же тоном она продолжила:

— Марина Джулай! — она озвучила имя, словно вызывая ее на сцену.

От неожиданности он на секунду прикрыл глаза. Анна сделала паузу.

— Марина, с которой ты поехал в Одессу после моей операции. Которая познакомила тебя с другом-маркетологом. Которая слезно просила не бросать ее и обещала открыть клинику. Та Марина, которая подарила тебе этот браслет, — она указала на него пальцем.

С каждым предложением Матвей все глубже вжимал голову в плечи.

— И которую так настойчиво сватает тебе чудо-маркетолог в маркетинговом исследовании.

Матвей молчал.

— Ты часом не оборзел?

Он на пару секунд закрыл глаза. Вдохнул.

— Я ничего ей не обещал. Я ей ничего не должен, — расстроенно начал он.

— Судя по ее поступкам, она так не считает, — перебила Анна.

— Я ничего не делаю. Только молчу. Она сама может додумать то, что хочет, — от его слов веяло холодом безразличия.

Анна ахнула: его цинизм рвал на части. Остановила автомобиль напротив входа и включила аварийку.

— Она хороший человек, — пояснил Матвей. — Но между мной и ею ничего не было и быть не может.

— Я не сомневаюсь, что она хороший человек. Я тоже хороший человек!

— Между мной и ею ничего нет, — безразлично повторил он. — Я никого не обманываю. Я все сказал. Мне нечего добавить, — отчеканил он.

Ей хотелось воскликнуть: «Как ты можешь?!» Но ее вновь накрыл приступ глухого кашля.

— Аня, нужно сделать флюорографию. Я волнуюсь за тебя, — расстроенно произнес Матвей. — Пообещай мне, что сходишь к врачу, — он проникновенно посмотрел ей в глаза, наклонился и нежно коснулся щеки. — Я буду скучать, — сказал и вышел из машины, хлопнув напоследок дверью.

Она наблюдала за тем, как он удалялся с высоко поднятой головой.

* * *

Анна открыла глаза. Взгляд уперся в будильник. Десять утра. Короткий сон длиною в забытье. Она не могла уснуть всю ночь. Беспрерывно прокручивала цепь событий. Матвей: поведение и реакции. Он не позвонил вчера. Оправданий ему она не искала. Время, когда ее эмоции хором кричали: «Он же не такой! Наверное, он просто не понимает. Он не может быть таким! На это есть причины!» — закончилось. Анна не ждала звонка или объяснений. Она знала, что Матвей будет действовать согласно учению, которое гласило: никогда не оправдывайся. Гуру забыл объяснить, в чем разница между оправданием и объяснением. Оправдание — когда ты ничего не сделал, объяснение — пояснение причин твоего поступка, который стал фактом. Его поступок — факт. К ней пришла скорбь. Скорбь от осознания происходящего. Скорбь, в которой она физически ощущала боль от клейма в солнечном сплетении.

Анна отправилась в душ. Горячие струи скользили по коже. «Матвей». В ту же секунду ее вновь накрыл кашель. «Прими то, что твое тело всегда показывает, по правильному пути ты идешь или нет», — прозвучали в голове слова Туей. Тело явно пыталось что-то сказать.