Грех прощения - Анна Богинская (2018)

— Вряд ли я смогу рассказать больше, чем ты, — кратко прокомментировала подруга. — Матвей, на вашем месте я бы прислушалась к мнению Анны.

По спине пробежала волна. «Нужно контролировать поток информации от Илоны».

— Расскажи о своем опыте, — перебила Анна.

— Мое агентство раскручивало троих пластических хирургов. Я подняла записи, — специалист показала три папки, лежавшие на столе. — Все три проекта стали очень успешными. Два из них работают до сих пор.

Третий — так себе. Чуть позже объясню почему. Что ты предлагаешь? — обратилась она к Анне.

— Я предлагаю позиционирование на цифрах и таланте. Не важно, сколько ему лет, важен опыт, талант и инновационные подходы.

— Согласна, — поддержала идею Илона.

— Второе — опыт и специализация. Он маммолог-онколог. Поэтому я считаю, что успех принесут узкая специализация и реконструктивные операции.

— Это шикарное направление, — одобрила консультант.

— Я не хочу возвращаться в онкологию! — возмутился Матвей.

— Реконструктивная хирургия — это способ привлечь к тебе внимание и дорога к целевой аудитории премиум-сегмента, — строго пояснила Анна причину такого решения. — Я хочу, чтобы ты оперировал.

— Матвей, я опять полностью согласна. Понимаете, пластическая хирургия стоит денег. И самый быстрый способ достичь финансового результата — это не стриптизерши, а именно клиенты премиум-сегмента. Кроме того, то, о чем говорит Анна, даст вам возможность оперировать, а не боту-лотоксин и гиалуроновую кислоту вкалывать. Или вам нравятся инъекции?

— Нет. Я хочу оперировать, — Матвей замолчал.

— Третье и самое важное — это создание бренда. Его маркетолог говорит, что нужно позиционировать себя на фамилии. В этом случае я категорически не согласна. Это ошибка.

— Какая фамилия?

— Андрейчук, — ответил Матвей.

— Не согласна по нескольким причинам, — продолжила Анна. — Первая: его фамилия брендом быть не может. Вторая: бессознательно такое позиционирование будет вызывать у клиента сопротивление. Особенно у премиум-сегмента и старшей возрастной группы.

— Ничего личного, Матвей, — смягчила предстоящий вердикт Илона. — Но Анна права: ваша фамилия брендом быть не может.

— А как же Захаренко? — не согласился Матвей.

— Захаренко создал свою сеть клиник после пятидесяти, — ответила Анна. — И если делать то, что собираешься ты, то к пятидесяти у тебя тоже появятся клиенты.

— Я не знаю, кто такой Захаренко, но скажу, что из трех проектов два имели бренд, лицом которого был определенный пластический хирург. И самый слабый проект был с фамилией хирурга.

— Почему? — поинтересовался Матвей.

— Он отказался создавать бренд. Вначале проект был очень успешным, но он сам все испортил. Понимаете, Матвей, в вашей профессии репутация — крайне важная составляющая. Тот хирург стал знаменитым и начал часто менять девушек. Дальше папарацци сделали свое дело.

Матвей сверлил Анну долгим взглядом. Она смотрела на него шокиро-ванно. Илона искренне делилась своим опытом, но выглядело это иначе.

— Пластический хирург должен относиться к своей репутации бережнее, чем политик, — продолжала консультант. — Вы очень симпатичный и харизматичный молодой человек. Не совершите эту ошибку.

— Спасибо, я понял, — выдавил из себя Матвей.

Анна перевела взгляд на планшет:

— Об имидже и репутации я тоже собиралась сказать в конце. Репутация превыше всего. Я с этим полностью согласна. Из имиджа придется убрать все, что напоминает о твоем возрасте, а также любые странные увлечения и проявления. Странный доктор больше отталкивает, чем привлекает.

— Я не сомневался, — с улыбкой во все лицо произнес Матвей.

Он взял лист бумаги и написал: «Наконец-то ты выкинешь все мои узкие джинсы!» Анна улыбнулась и ответила: «Предполагаю, что это буду не я».

— Насчет бренда, — вернулась она к скайпу. — У меня есть идея. Еще сырая, но хочу поделиться.